Тело палача.
Старая кобыла Неистовая Буря, тетка Дэрашу Третьему, сестра его матери, Радуги, рассказывала в прекрасные летние ночи сказки о лошадях и людях. О святом человеке, который понимал весь мир, самого Зелёного и своего коня — как святой и его конь вместе бродили по дорогам, как в зимние ночи человек грелся у лошадиного бока, как они подолгу беседовали и человек со многим соглашался. О Хозяевах, которые никогда не причиняют лошадям боли, разговаривают и играют с ними, помогают им… и что нести Хозяина в седле — восторг, чувствуешь себя сильным, всемогущим, помогаешь товарищу, который не умеет бегать достаточно быстро… Только когда Дэраша увезли, чтобы выжечь клеймо, объездить и продать, оказалось, что все это сказки — всего-навсего.
Люди — тухлая мерзость. Отрава.
И Дэраш снял узду, вытер кровь с углов рта, втянул слезы в глаза, вскинул подбородок и вышел той потрясающе грациозной, легчайшей, изящнейшей походкой, из-за которой за него платили так много своих поганых денег.
Он ужасно боялся, что конюшню заперли на ключ. Дрожа всем телом от ужаса и возбуждения, он подошел к двери и тронул ручку. Дверь отворилась. Пьяный конюх забыл ее запереть. А может, они еще собираются сюда прийти. Напиться хорошенько и помучить Дэраша еще и на ночь.
Надо торопиться.
И он прошел через весь двор усадьбы Филлиса совершенно незамеченным — только эта девица с повадками шестерки и с толстым задом уставилась и таращится так, что спина вот-вот задымится.
— Простите, нас, кажется, не представили… — все-таки заговорила.
Дэраш Третий обернулся и заставил себя выговорить разбитым ртом — язык и небо стерты железом до язв, привычно болит челюсть от мундштука, который поминутно дёргают что есть силы, и углы губ саднят и кровоточат:
— Потом. Я тороплюсь, — ну почему бы тебе просто не отстать, ну почему?
— Может, выпьем по рюмочке?
Дэраш явственно представил себе, как впечатывает заднее копыто в это лицо с заискивающей улыбочкой.
— Я сейчас вернусь, — сказал, с трудом сглотнув слюну. — Подожди.
Готовно закивала, отстала. Дэраш пошел прочь, изо всех сил стараясь не ускорять шаги. Перед тем, как взгромоздиться на его больную спину, эта женщина сказала: «Какое королевское имя — Дэраш Третий! Какой удивительный красавец! Наверное, он стоил целое состояние, да, Филлис?» А Филлис гордо сказал: «Это призовой скакун. Стоит, как три отличных автомобиля, да еще было очень непросто убедить владельца его продать. Говорили, он норовистый, но тут, у меня, он сделался просто шелковым. Из любой лошади можно выбить дурь, если взяться умеючи». И гости смеялись. Над ним смеялись. Над Дэрашем Третьим, который смирился и стал покорным рабом.
Никогда. Никогда этому не бывать. Меня поймают и будут бить смертным боем, может быть, убьют, думал Дэраш, но я немного побуду свободным и покажу всем, что я не смирился. Филлис потерял свои поганые деньги. Если меня поймают, я убью Филлиса. Тогда будет уже все равно.
А если будут бить током, вспомнил с ужасом. Нет. Не знаю, что делать, но нельзя дать себя поймать. Уйду как можно дальше в этом теле. В этом безобразном человеческом теле меня никто не узнает. Лошади не перекидываются.
«А ты не боишься, Фил, что лошадь падёт? — спросил однажды гость, трезвый человек. — Вес-то у тебя не жокейский, да и ездить ты, сказать по справедливости, не умеешь. Тяжело ведь ему — смотри, какой понурый. Всё-таки очень дорогой же…» Филлис ткнул ему пальцем в грудь: «Слушай, Рэф, не указывай мне, как я должен обращаться со своим имуществом! Хочу — езжу верхом, хочу — на колбасу пущу! Моё дело, ясно? Могу себе позволить! Да я десяток таких могу себе позволить, чтоб ты знал! И нечего тут! Я его пою-кормлю, только конюшня мне обошлась в триста тыщ, плюс ветеринар — так что ж, мне теперь не дышать на него? Пусть отрабатывает, нечего тут!»
Больше никто не возражал. Что им возразить?
У ворот в будке сидит вахтер. На воротах медленно поворачивается стеклянный глаз видеокамеры. Меня сейчас увидят, подумал Дэраш. Увидят, поймут, что такого человека не было среди гостей, решат, что я чужой, будут бить, не как двоесущного жеребца, а как человека из чужого табуна… или — как это у людей зовется?.. который пришел без спроса…
Можно выйти только в эти ворота. В эти ворота выводили Дэраша, когда Филлис отправлялся на прогулку в полях. Забор высокий, его нельзя перепрыгнуть. Как страшно…