Ветер, с каждой минутой набирая силы, то, как умелый пастух, гнал перед собой зеленое стадо леса, то, вдруг оставив его, бросался к дому, крутился вокруг, заглядывал в окна, словно ждал чего-то, и, не дождавшись, внезапно отскакивал прочь и уносился вдаль, с тем чтобы вскоре вернуться, еще более окрепнув.
Желтый мигающий свет неожиданно брызнул из окон дома, и тотчас же на свет этот бросились в беспамятстве белые бабочки, бронзовые жучки, какие-то прозрачно-крылые длинноногие существа и прочая разная мелкая мошкара.
Виктор, свежевыбритый, в костюме и при галстуке, зажег свечи и оглядел стол. Все выглядело вполне нарядно и празднично, но, однако, что-то все же озаботило его.
Он вышел из комнаты в заднюю, ведущую в сад дверь и вскоре появился опять, держа в руках несколько больших ромашек на длинных стебельках. Поместил их в продолговатую прозрачную вазу, водрузил вазу посреди стола, вновь придирчиво осмотрел его и только теперь остался, наконец, удовлетворен увиденным. Скатерть сверкала белизной, а пляшущее желтоватое пламя свечей, отражавшееся в тонких хрустальных бокалах, придавало комнате таинственный, романтический вид.
Виктор нетерпеливо взглянул на дверь спальни, откуда должна была появиться Арина, затем перевел взгляд на дедушкины часы и, убедившись, что до прихода Владимира Эдуардовича Горлова у них вполне достаточно времени, несколько успокоился и уселся на стул в покорной позе человека, готового, если понадобится, прождать свою любимую хоть целую вечность.
Неожиданно какой-то новый странный звук вначале почти незаметно, а затем все более отчетливо вмешался в уже привычные для уха свист ветра, шелест деревьев, тиканье часов. Далекий звук этот становился все явственнее, все назойливее, и вскоре Виктор уже мог разобраться в его происхождении. Звук был ревом мотора приближающегося мотоцикла.
Виктор встал, подошел к окну, попытался разглядеть поднимающегося в гору мотоциклиста в начинавших быстро сгущаться сумерках.
Он, разумеется, ничего не увидел там, да и не мог увидеть, так как дорога вовсе не просматривалась из окна. Мотор мотоцикла ревел все громче, Виктор поморщился и отошел на прежнее место.
Ему ничего не оставалось, как ждать.
Мотоциклист миновал развилку и преодолевал теперь последнюю треть подъема.
Лицо его было полностью закрыто черным непрозрачным шлемом, ноги были обуты в черные сапоги, руки в черных перчатках крепко сжимали руль, а черная, наглухо застегнутая кожаная куртка надежно укрывала ее владельца от разыгравшегося уже до предела ветра.
Черный блестящий мотоцикл, которым он управлял, являлся своеобразным произведением искусства. Все в нем — от серебристого, стального мотора до сверкающих спиц в колесах, сочетало в себе мощь и красоту. Это был знаменитый на весь мир «харлей-дэвидсон». Подобные машины появились в России сравнительно недавно и стоили сумасшедшие деньги.
Мотоциклист наконец одолел подъем и лихо затормозил перед домом.
Легким движением соскочив с седла, мотоциклист подошел к двери и только поднял руку, чтобы постучать в нее, как дверь распахнулась, и Виктор, радушно улыбаясь, шагнул ему навстречу.
— Привет, — произнес он. — Вы ко мне?
Мотоциклист стащил шлем с головы. Перед Виктором стоял симпатичный молодой человек лет тридцати, светловолосый и светлоглазый.
— Привет, — ответил он, белозубо улыбнувшись во весь рот, — если честно, то не совсем. Я прошу прощения, но я разыскиваю одну девушку. Она примерно вот такого роста, — он показал рукой высоту девушки, — глаза у нее зеленые, волосы темные, короче, — он опять обаятельно улыбнулся, — очень красивая девушка. Зовут ее Арина. Вы ничего про такую не знаете?
— Да, — несколько смешался Виктор, — как же, конечно. То есть я хочу сказать, что она здесь. А вы-то кто? — спросил он с внезапной подозрительностью. — Кем вы ей будете?
— Я старый друг Арины, — снова приветливо улыбнулся мотоциклист. — Понимаете, мы очень беспокоились о ней…
— Понимаю, — ответил Виктор.
На самом деле он совершенно не понял, кто это «мы» и почему эти «мы» так беспокоились.
В это время вконец расшалившийся ветер рванулся в открытую дверь внутрь дома, норовя загасить свечи и разбить бокалы.
— Да чего ж мы стоим тут, — спохватился Виктор. — Заходите в дом.
— Спасибо, — просиял мотоциклист. — С большим удовольствием.
Он шагнул внутрь, и дверь за ним захлопнулась, пресекая новую попытку ветра прошмыгнуть вслед.