Как бы ища одобрения, Владимир Эдуардович оглянулся на Арину и тут только заметил, с каким напряжением она его слушает.
— Извини меня, девочка, — улыбнулся он. — Я вовсе не хотел никого расстраивать. Но что поделаешь, иногда в жизни происходит и что-то совсем неприятное. Понимаешь мою мысль? Ладно, давайте сменим пластинку.
Горлов замолчал, рассеянно посмотрел вокруг, как бы в поисках новой темы для разговора. Ненароком задержал взгляд на занавешенном окне, за которым свистел рвущийся в щели ветер.
— Не нравится мне этот непонятный ветер, — нарочито веселым тоном произнес он. — Ей-богу, не нравится. Ничего он мне вроде плохого не делает, а все равно как-то противно. Что скажешь, Арина?
Арина пожала плечами, не очень знала, что отвечать. Предмет разговора, на ее взгляд, был выбран крайне неудачно. Ей бы очень хотелось отвлечь внимание Горлова от окна, прежде чем он заметит, что оно разбито, но она не могла придумать как. Известие о смерти бармена, которого она прекрасно помнила, окончательно выбило ее из колеи.
— Нам он тоже не нравится, — ответил за нее Виктор. — Меня лично он просто нервирует. Слушай, Владимир Эдуардович, если этот чертов ветер так плохо на тебя действует и ты чувствуешь себя неважно, давай я отвезу тебя домой. Поиграем в другой раз, нет проблем.
— Как это, без реванша?!. — возмутился Горлов. — Даже речи быть не может. Я хожу!
И он выдвинул вперед пешку.
Виктору ничего не оставалось, как сделать ответный ход.
— Ты обо мне не беспокойся, Витёк, — бормотал Владимир Эдуардович, постепенно все более углубляясь в игру. — Чувствую я себя отлично, а на ветер мне по большому счету насрать. Я ведь не какая-нибудь худосочная девица, меня, слава богу, не унесет, хе-хе…
Он удовлетворенно похлопал себя по пузу.
— Не прими это на свой счет, моя дорогая, — заметил он Арине. — Я вовсе не тебя имел в виду. Просто эти прогулки очень полезны для моего живота, да и для ноги тоже. Так что выброси из головы, Вить, что меня надо отвозить. Помните, что я вам сказал в прошлый раз? Спускаться гораздо легче, чем подниматься. Поняли мою мысль, хе-хе? Витёк, ты хорошо подумал? Я бы на твоем месте оставил слона в покое, ты не знаешь, чем рискуешь. Вот это другое дело!
Игра, несмотря на болтовню Владимира Эдуардовича Горлова, развивалась довольно быстро.
Арина забралась в кресло, старательно делала вид, что наблюдает за игроками, хотя на самом деле мысли ее витали очень далеко от шахматного поля.
Крепко связанный, с кляпом во рту, истекающий кровью Макс, тем не менее, вовсе и не думал расставаться со своим бренным существованием. Бешенство от непривычного для него чувства полнейшей беспомощности жгло его изнутри гораздо сильнее полученных ран, пробуждало к жизни все новые запасы, казалось бы, уже давно исчерпанной энергии.
Макс слышал, что кто-то пришел, и понял, что единственный путь к спасению — это любым способом привлечь к себе внимание нового гостя. Он попытался кричать, но тут же стало ясно, что у него нет ни малейшей надежды быть услышанным. Его приглушенное мычание никак не могло проникнуть сквозь стенки шкафа и запертую дверь спальни. Надо было срочно придумать что-то другое.
Макс, обладавший редкой способностью видеть в темноте, разглядел прибитый к внутренней стенке шкафа крючок. Крючок был расположен несколько ниже уровня его лица, и Макс сообразил, что если б каким-то образом ему удалось дотянуться до него, то с его помощью он мог бы попробовать вытащить тряпку изо рта.
Задача, однако, была не из легких. Лишенный всяческой возможности двигаться, стиснутый к тому же узким пространством стенного шкафа, Макс практически не имел шансов добраться до крючка, находившегося в полуметре от него. И тем не менее он решил попытаться, другого выхода все равно не было.
Преодолевая адскую боль в спине, Макс начал раскачиваться всем телом. Сначала он делал это потихоньку, потом все сильнее и сильнее и, наконец, резко рванулся вперед. При этом чуть не потерял сознание от боли, но зато ему удалось почти на десять сантиметров сократить злосчастное расстояние.
Макс пришел в себя, отдышался и, собравшись с духом, снова принялся раскачиваться.
Игра была в самом разгаре. Виктор, как ни старался сосредоточиться, был все же очень рассеян, делал промах за промахом. Ситуация на доске однозначно складывалась не в его пользу.
Арина, по-прежнему уютно сидела в кресле, нервно барабанила пальцами по широкому деревянному подлокотнику.