Гера этот втянул нас и в авантюру с «Эльпидифором». Так назывался военный корабль, затопленный неподалеку от Анапы во время гражданской войны. Гера имел достоверные сведения, что на нем белые пытались увезти богатство в Турцию, что там погребены не только шкатулка с бриллиантами, но и редкое оружие, например: кортик адмирала Корнилова с золоченой рукояткой, черкесские серебряные кинжалы, — и прочее богатство, среди которого находятся и бочки с турецкими монетами.
Однажды на рассвете, пока рыбаки не вышли в море, мы проплыли вдоль скалистых берегов Высокого берега в сторону острова Утриш и бросили якорь возле бурунов, образуемых мачтами затонувшего «Эльпидифора».
Берег в километре, а может, и ближе. Гера набрал воздуха, его ребра еще больше обтянуло. Прижимая камень к плоскому животу, он нырнул. Сначала мы видели пузырьки на том месте, где раздавалась вода под хилым Гериным телом, потом и пузырьки пропали, а маленький Геракл все не показывался. Мы перепугались. Секунды стучали в наши сердца, ужас подкрадывался к животу, я спросил: «Как ты думаешь, он уже достиг палубы?» Саша, бледный и дрожащий от холода и страха за Геру, покачал отрицательно головой. Оба мы понимали, что времени прошло достаточно для того, чтобы исследовать все каюты «Эльпидифора», а не только достичь палубы. Мы гнали от себя страшную мысль, но с каждой секундой она становилась реальнее: Гера погиб.
Тогда Саша, промычав что-то совсем невнятное, схватил второй камень и, судорожно хлебнув воздуха, прыгнул в воду. Меня обдало брызгами. Я ничего не успел сказать. Лодку качало. Я уставился на то место, куда провалились Гера и Саша. Вода была прозрачной и спокойной, и я некоторое время видел, как туманная тень Саши прошла по касательной к темному очертанию борта, проступавшему по мере того, как всходило солнце, и стала подыматься вверх.
Он вынырнул и, тяжело задышав, саженками подплыл к лодке. «Сволочь, — чуть не плача сказал он, — я его убью…» Саша не мог прийти в себя и задыхался. Я помог ему взобраться в лодку. Он кинулся к корме, оттолкнув меня, и тут только я увидел, что Гера держится за борт сзади меня, стыдливо отводя выпуклые свои коричневые глаза. Саша замахнулся, но Гера нырнул и отплыл в сторону. Ну и смеялся же я! Но Саша весь трясся от гнева, и я насилу уговорил его простить Геру.
Тот порядочно замерз в утреннем море и уже только стучал зубами, когда мы его выловили. Потом мы ели бутерброды и толкались, чтобы согреться. Гера божился, что у него выскользнул камень. На вопросы наши о том, что же он все-таки видел, Гера бормотал что-то невнятное насчет песка, который попал ему в глаз.
Саша серьезно сказал, что корпус бронированный, заклепки ржавые, краска облезла всюду, что лежит «Эльпидифор» на боку, что каюта досягаема, так как иллюминаторы разбиты. Он видел рыбок, вплывающих внутрь. Но больше ничего не может добавить, так как больше смотрел по сторонам, ища тело Геры.
Наступила моя очередь. Я снял майку, взял камень, последний, самый тяжелый, и, медленно набрав воздуха, соскользнул вниз. Сначала погружение шло нормально и довольно быстро. Я увидел, как каюта поплыла вверх, и тут почувствовал, что грудь сдавило; я выпустил камень и поднялся к ряду чернеющих иллюминаторов, ухватился за край одного из них: внутри было полутемно и мне показалось, что я вижу край стола. В висках болело, но я успел просунуть вторую руку внутрь и нащупал что-то мягкое, струящееся, оттуда метнулась стайка рыб, и вдруг это «что-то» двинулось ко мне… Я почувствовал ужас: мне показалось, что я держу за волосы женскую голову! Я заработал ногами, ударился виском о край борта, почувствовал боль, ожегшую щеку и локоть, и чуть не потерял сознание, сердце разрывалось. Воздуха, воздуха!..
Как я вынырнул, не помню — все плыло, разноцветные пятна мелькали передо мной, только инстинкт поддерживал меня на воде. Я здорово нахлебался воды, не сразу услышал крики товарищей: оказывается, я плыл от лодки.
Придя в себя, я сказал, что не буду больше пытаться проникнуть в тайны «Эльпидифора», пусть все пропадет пропадом. Потом меня рвало.
Но мы все же вернулись еще раз на это место, запасясь камнями. Нырял Саша. Он взял с собой и длинную палку. Ему удалось пошарить внутри каюты, но палка сломалась. Никакой женской головы он не видел. «Наверное, это были водоросли», — сказал он.