— Планы?
Сергѣй смутился еще больше. Планы у него, въ самомъ дѣлѣ, были, и планы довольно серьезные. Онъ рѣшилъ ихъ осуществить независимо отъ отца, когда предполагалъ порвать съ нимъ и поступить на службу къ Лунинымъ. Но теперь обстоятельства измѣнились. Онъ помирился съ отцомъ. Отецъ сейчасъ въ такомъ хорошемъ настроеніи, такой милый, покорный.
— Да, есть планы. — Сергѣй опустилъ глаза. — Но только… Это неважно.
Отправивъ сына въ отель, Вольскій остался одинъ и сталъ обдумывать: что теперь предпринять?
Пока Рато не выяснитъ окончательно, кто покушался на жизнь Сергѣя, ѣхать въ замокъ опасно. А, вдругъ, опять будетъ попытка отравить его? Или погубить мальчика другимъ способомъ? Пожалуй, лучше всего гдѣ-нибудь переждать. Пусть сыщикъ ѣдетъ въ замокъ одинъ, закончитъ разслѣдованіе, и тогда можно вернуться. А, можетъ быть, поселиться здѣсь, въ отелѣ?
Павелъ Андреевичъ вздохнулъ. Имѣть замокъ въ тридцать комнатъ и нанимать номеръ по сосѣдству въ отелѣ… Какое безобразіе! А, можетъ быть, сегодня же все выяснится? Не лучше ли, въ такомъ случаѣ, поѣхать куда-нибудь на автомобилѣ или отправиться, напримѣръ, въ гости къ Лунину? Вольскій вспомнилъ, какъ Сергѣй во время бесѣды покраснѣлъ, когда разговоръ коснулся Наташи. Можетъ быть въ связи съ нею находится новый планъ, о которомъ сынъ не хотѣлъ говорить до конца?
Не даромъ сыщикъ указывалъ, когда они ѣхали сюда изъ Женевы, что, по его мнѣнію, дочь профессора нѣсколько разъ была въ подземельѣ и приходила туда даже вчера, когда Сергѣй уже лежалъ безъ сознанія. Рато намекнулъ, что молодые люди, должно быть, влюблены другъ въ друга. Кромѣ того, онъ твердо увѣренъ, что къ исторіи съ отравленіемъ Лунины нисколько не причастны. Да и дѣйствительно: старикъ, вѣдь, самъ объяснилъ, что проданный имъ для истребленія крысъ ядъ для людей несмертеленъ.
Сергѣй вернулся вмѣстѣ съ Рато.
— Ну, что же мы теперь предпримемъ? — спросилъ сыщика Вольскій. — У васъ есть какая-нибудь программа дѣйствій?
— Да, мсье. Я сейчасъ же долженъ отправиться въ замокъ.
— А какъ поступить намъ? Тоже поѣхать?
— По-моему, да. Вѣдь, какъ никакъ это вашъ замокъ.
— Спасибо за утѣшительное свѣдѣніе. Но, можетъ быть, намъ благоразумнѣе все-таки переждать пока гдѣ-нибудь въ другомъ мѣстѣ?
— Изъ предосторожности? Что же. Это тоже недурно. Тѣмъ болѣе, что къ вечеру я думаю все окончательно выяснить. Можетъ быть вы на это время отправитесь въ гости къ Лунинымъ?
— А почему вы находите нужнымъ давать мнѣ подобный совѣтъ?
— Я? Просто такъ. Если не нравится, выберите другое мѣсто.
— Да. Я вообще не люблю совѣтовъ, касающихся моей личной жизни. Тѣмъ болѣе, что у меня самого была именно эта мысль: сдѣлать визитъ Лунину.
— А за Луниныхъ я вполнѣ могу поручиться. И думаю, молодой человѣкъ въ этомъ отношеніи согласенъ со мной.
Сыщикъ съ лукавой улыбкой взглянулъ на Сергѣя. Тотъ отвернулся.
— Въ такомъ случаѣ, — весело сказалъ Вольскій, стараясь не показывать вида, что понимаетъ причину смущенія сына, — вы, мсье Рато, отправляйтесь въ замокъ, мы же заѣдемъ къ профессору. Спасибо за совѣтъ. Сережа, вызови Джека, онъ тамъ за угломъ. А когда намъ вернуться домой? Вы мнѣ позвоните?
— Простите… Что? Не разслышалъ.
— Я говорю: вы протелефонируете мнѣ?
— Хорошо. Хотя я и сейчасъ уже могу сказать, когда все будетъ готово. Полъ-часа мнѣ нужно для переѣзда изъ гостиницы въ замокъ. Часъ на то, чтобы подготовить фильмъ. Полъ-часа на провѣрку. И полъ-часа на прочія мелочи. Слѣдовательно, черезъ два съ половиной часа вы уже можете пріѣхать.
— Какъ вы сказали? Фильмъ?
Павелъ Андреевичъ удивленно посмотрѣлъ на сыщика.
— Да, мсье.
— Какой фильмъ?
— Разрѣшите объяснить позже. Когда будетъ больше свободнаго времени.
Рато, ковыляя, направился къ себѣ въ гостиницу. Джекъ подалъ машину и повезъ Вольскаго съ сыномъ къ аптекѣ.
— Профессоръ здѣсь, папа, — сказалъ Сергѣй, заглянувъ въ аптеку и вернувшись къ автомобилю. — Говоритъ, что радъ будетъ тебя видѣть.
— А Наташа?
— Наташи нѣтъ. Она у себя дома.
— Въ такомъ случаѣ, вотъ что. Я выйду, посижу у отца, а ты отправляйся на автомобилѣ на виллу и со своей стороны сдѣлай Наташѣ визитъ.
— Визитъ? Почему?
Сергѣй подозрительно посмотрѣлъ на отца.
— Очень жаль, что тебя нужно учить такимъ простымъ вещамъ. Благодаря Лунину ты остался въ живыхъ, а теперь спрашиваешь: почему. Не спорь, пожалуйста. Затѣмъ возвращайся сюда.