— Ну, довольно. Отодвиньтесь. Вы дышите мнѣ въ лицо.
— Я? А да, вѣрно. Простите. — Докторъ отодвинулся. — Я сегодня, знаете, за завтракомъ съѣлъ немного чесноку. Чеснокъ полезная вещь. Конечно, если одинъ его ѣстъ, а другой не ѣстъ, получается какофонія. Нѣчто въ родѣ нераздѣленной любви. Но вы, навѣрно, полюбите и чеснокъ. Между прочимъ, мы сейчасъ же отыщемъ себѣ квартиру. Просторную, свѣтлую. Отдѣлаемъ ее по своему вкусу. Въ спальнѣ будутъ обои съ красными розами — символъ любви. Хорошо? Для столовой я уже знаю, что взять. Въ магазинѣ возлѣ комиссаріата въ витринѣ есть образецъ: желтый фонъ, на желтомъ фонѣ столъ, а за столомъ мужъ, жена и ребеночекъ.
Вы ничего не имѣете противъ ребеночка, а? Хе-хе. Такого маленькаго, толстенькаго. Ручки розовыя и болтаются… Болтаются… Въ воздухѣ…
— Довольно, Роже. Мнѣ объ этомъ неинтересно слушать.
— Какъ неинтересно? — Докторъ снова придвинулся. — Но вѣдь у насъ будетъ ребенокъ? Развѣ вы не хотите?
Наташа молчала. Роже опустилъ голову и потянулъ внизъ жилетъ, который за это время успѣлъ подняться высоко наверхъ и стоялъ пузыремъ.
— Конечно, это потребуетъ лишнихъ расходовъ, — задумчиво проговорилъ, наконецъ, онъ. — На содержаніе ребенка нужно считать не меньше двадцати процентовъ бюджета. Но, вѣдь, профессоръ, какъ мнѣ извѣстно, даетъ въ приданое двадцать тысячъ. У него отложена эта сумма для васъ на случай замужества.
— Да. Двадцать тысячъ есть. — Наташа презрительно посмотрѣла на доктора. — Только относительно этихъ денегъ у меня планы другіе. Я на нихъ отправлюсь въ путешествіе. Сейчасъ же, въ первый день послѣ свадьбы.
— Со мной?
— Нѣтъ, одна.
— Какъ одна? А я?
— Вы останетесь здѣсь. Впрочемъ, знаете что. Вы мнѣ уже надоѣли. Идите по своимъ дѣламъ, уже восемнадцать минутъ прошло. До-свиданья.
Онъ посмотрѣлъ на часы.
— Нѣтъ, еще двѣ минуты осталось. Хотя, дѣйствительно, пока дойду… Ну, а вечеромъ? Послѣ обѣда? Могу снова придти, чтобы переговорить о подробностяхъ?
— Вечеромъ? Приходите. Маргарита, кто тамъ звонилъ?
Вышедшая къ воротамъ прислуга поднялась на террасу.
— Васъ спрашиваетъ молодой человѣкъ изъ замка. Этотъ самый… Который былъ у васъ одинъ разъ.
Лунина смутилась.
— Хорошо. Пригласите сюда. Между прочимъ, это вашъ покойникъ, Роже, — иронически обратилась она къ доктору, на лицѣ котораго выразилось изумленіе. — Тотъ самый, котораго вы признали мертвымъ.
— Въ самомъ дѣлѣ? Но развѣ онъ… опять живъ?
Роже со страхомъ взглянулъ на аллею, по которой шелъ Сергѣй.
— Странно… Не понимаю…. — забормоталъ онъ. — Это, дѣйствительно, тотъ… Но какъ же такъ? Его уже сегодня надо было похоронить!
Сергѣй поднялся на террасу, смущенно поздоровался съ Наташей. Она любезно протянула руку, но любезность была подчеркнуто — офиціальной.
— Слава Богу, что все такъ удачно окончилось, — стараясь придать голосу тонъ покровительственнаго участія, проговорила она по-французски. — Пока отецъ мой не разъяснилъ, что дѣйствіе яда не смертельно, мы всѣ васъ очень жалѣли. А вы незнакомы? Роже, позвольте вамъ представить Вольскаго младшаго. Между прочимъ, Сергѣй, я давно хотѣла васъ познакомить другъ съ другомъ. Мсье Роже — мой женихъ.
Сергѣй съ недоумѣніемъ взглянулъ на нее.
— Очень пріятно, — произнесъ онъ, кланяясь доктору, на лицѣ котораго заиграла самодовольная улыбка при словѣ «женихъ». — Я только на одну минуту къ вамъ, Наташа. Не буду мѣшать.
— Отчего же? Вы не помѣшаете. Мсье Роже все равно сейчасъ уходитъ по дѣлу. Вы уже уходите, Франсуа? — обратилась она къ доктору. — Смотрите только, приходите вечеромъ. Я буду ждать.
Роже покраснѣлъ отъ радости. Она назвала его «Франсуа!» По имени! Еще двѣ, три такихъ встрѣчи, и она безусловно полюбитъ! Франсуа! Какъ это чудесно звучитъ! Нѣтъ, она не уѣдетъ въ путешествіе. Безусловно у нихъ будетъ ребенокъ.