Вообще-то, мои планы таковы: рисовать, рисовать и рисовать. Заниматься спортом, ну, и набрать немного ягоды для родственников. Но это уже попутно.
Дяди Бори, как назло, дома не оказалось. Он ловил каких-то преступников в Хабаровске. Я так и не понял, почему он. Разве в городе не хватает своих милиционеров?
Встретила нас жена дяди Бори, тетя Оля, и, признаюсь, очень оригинально.
– А чего это вы приехали? – удивлённо воскликнула она, но тут же бросила половую тряпку и побежала на кухню.
У меня такое чувство, что все женщины в деревне только моют крыльцо и стирают. Тетя Оля делала это одновременно.
Мы, так и не ответив, а лишь мотнув взмокшими головами, с кислыми рожами, как последние двоечники, проковыляли по трапу в дом.
Итак, мой отдых начался. Хорошее начало. Леха тоже растерялся и в смущении водит рылом. Я его понимаю. Дом-то новый. Переехали года четыре как.
Все мне ясно. Пока Лехин дядька не поймает бандитов, цинично грабанувших местный сельмаг, тайги нам не видать, как своих ушей. А посему мы решили ускорить процесс поимки преступников и сузить круг подозреваемых. Этим мы и занялись, пока чистили картошку тупыми, как валенок, ножами и скоблили морковку, огромную, как весенние сосульки. Потом мы заинтересовались сорняками на огородных грядках и окапывали края огорода от паразитов. Что и говорить, встретили нас, как и положено, по всем правилам деревенской жизни. Теперь пару дней, пока не приедет дядя Боря, можно смело вычеркнуть из жизни.
Разделавшись с назойливой травой, я решил отдаться своей настоящей профессии. Как только я установил «хромого» и разложил краски, меня тут же облепила местная шпана. Как будто она только и ждала этого момента. А до того улица была пустой. Только одинокая пара гусей бродила по заросшей травой придорожной канаве, выискивая лягушек, и к моему творчеству приобщаться не желала. И, между прочим, напрасно.
С каждой минутой зрителей прибывало. Страсти разгорались по мере появления картины. Объектом спора стал бревенчатый дом, который мне удалось изобразить. Видите ли, я не нарисовал одного венца, и, по их мнению, дом от этого пострадал вместе с хозяевами, включая облезлую кошку, сидящую на заборе, и добродушного Тузика, собаку неопределенной породы. Собака наблюдала за нашей компанией, изредка разевая пасть и повиливая хвостом. Иногда Тузик смотрел на пустую посудину, в которой жил какой-то паук. Посудина явно давно не наполнялась.
Да, Тузика больше волновала пустая миска и замок на двери. А цепи он словно и не замечал, ибо, скорее всего, прямо с ней и родился, в ошейнике.
Несмотря на приличные размеры, Тузик добродушен и его никто не боится. Наверное, местные собаки унаследовали от своих собратьев по виду тоску по лесу и равнодушие к людям в дневное время. Ночью они бдительны и подозрительны ко всему, что движется и пахнет. Даже к соседским кошкам и мышам.
Мой первый блин оказался вовсе не таким скомканным. Даже с недорисованным венцом, дом выглядел вполне приемлемым для жилья и вызывал неподдельный восторг у собравшихся зрителей. А недостающий венец дорисуем в другой раз.
Вечерело. Солнышко потеряло свою прежнюю власть над насекомыми, и они стали появляться из местных зарослей полыни, отыскивая среди нас самую легкую добычу. Я, конечно, номер один, поскольку руки мои заняты, а домик Тузика, как назло, не хотел получаться.
Все! Больше не могу. Еще минута, и от меня останутся только одежда и кости. Эти твари слишком прожорливы. В считанные секунды отработанными до автоматизма движениями собираю «хромого» и оставляю с открытыми ртами местную шантрапу обсуждать, настоящий я художник или нет. Мой рисунок не в счет. Все знают, что первый блин всегда комом.
Такого вкусного борща я не ел со времен, когда люди разговаривали на одном языке. К вечеру хозяйка подобрела и приготовила нам королевский ужин. После городской преснятины всё, что я увидел на столе, показалось мне сном. Свежие помидоры, красные, прямо с грядки, сало, сметана. Всё! Я остаюсь. Мне это нравится. За такое можно хоть целый день вкалывать на грядках.
Телевизор автоматически исключается из нашего рациона. Да и смотреть нечего. Одна мура.
Вечера в деревне совсем не такие, как в городе. Летом они короткие. Люди больше во дворах. Ужин. Пауза. И вот уже все спят. Лишь огонек папироски на крылечке в темной прохладе.
Уставшие от физической работы, люди спокойно дожидаются времени сна перед телевизором или за шитьем, поручая детей самим себе, лишь изредка обращая внимание на их возню.
Говорят, что иногда полезно немного побездельничать. Посмотрим.