— Мутишь ты.
— Нет, серьезно.
— Фильмы посмотри, с Чижом вон позанимайся, разъясни, что не понял… раз уже у вас тесный контакт произошел.
Стася не сдержалась, кинула апельсин в спину капитана. Тот обернутся успел, поймал и обратно отправил:
— Не балуйся, а кушай.
Николай головой мотнул, слабо веря своим ушам и глазам. Странные отношения. Неплохие, даже очень хорошие, а все же непривычные. И приятно, что тебя сразу безоговорочно, даже не глядя на косяк со Стасей, за своего приняли, и неуютно — не знает ведь еще никого, чтобы тем же ответить. И грустно, что вернуться нельзя домой к своим, и заноза в сердце оттого, что не сильно и хочется возвращаться.
А еще Станислава. Загадочная женщина, интересная — притягивает.
— Стася — Чижа на себя берешь. Он твой подопечный. Сван — тебе Аким. Я с Яном поработаю.
— А в архив? — спросила Стася.
— Лейтенант, приказ ясен?
— Ясен, — губы поджала, в плод вгрызлась и от упрямства все же буркнула. — Пока он в тренажерном зале вместе с вами будет, я вполне приятно проведу время в архиве.
Сван хохотнул, лукаво глянув на мужчин: добровольцы с женщиной связаться и переспорить есть? Их не было.
— Ладно, — нехотя согласился Федорович. — Заодно просветишь Чижа в истории. Вводную в социально экономическое, климатическое, военно-стратегическое положение дел сделаешь.
— Сделаю.
А что спорить? Своего она добилась.
— Что за архив? — полюбопытствовал Николай.
— Про тростниковую библиотеку слышал?
— Нет.
— Тогда, как объяснять?
— Пропуск ему выпиши, пусть после занятий к Стасе присоединится и на месте все поймет, — посоветовал Сван.
— Задание ясно, рядовой?
— Вообще-то я сержантом был, — сказал Чиж.
— Был. Здесь пока рядовой. Практикант.
Разницы меж рядовым и капитаном Николай пока не усматривал и безразлично плечами пожал: как скажите.
— Комната понравилась? Обжился? — спросил его Сван.
— Да. Здесь у всех индивидуальные помещения?
— Конечно. После задания порой никого видеть не хочется… Как после последнего, — буркнул, отворачиваясь. Тихо стало. Капитан шкурку от апельсина мял, Сван стену разглядывал, Стася потолок и каждый о погибших Хакиме и Гоблине думал.
— Тяжелое задание было? — тихо спросил Чиж, подозревая, что потери были. О них прямо не спрашивают, подло в открытых ранах ковырять.
— Обычное, — бросила Стася, села. — Сок налей, пожалуйста.
— Есть такой приборчик — стансер. Когда готовишь «зеленку» спираль торсионного поля выстраиваешь в линию по горизонтали. Они пересекаются с другими, давая возможность выйти группам из параллели за зеро. Образуется сеть со взаимосвязанными ячейками. То есть, выводишь одну группу, вторая уходит автоматом и остальным проще «зеленку» получить, то есть как пришли, так и уйти. Дорога прямая, свободная, диспетчер обеспечивает переход. А стансер этот спираль вертикально ставит, а то и амплитудой, и обособляет. Пересечений нет, выхода тоже, значит, нет связи с другими, и открытые трассы превращаются в закрытые, а чистая дорога становится опасной, потому что неизвестно куда выведет — диспетчер проконтролировать не сможет. Куда эта «труба» выведет ХЗ, как Хаким говорил. Ну, один умник стансер свистнул и в средневековье рванул. Помехи будь здоров, а во времени пятнадцать групп висят, домой вернуться не могут. И не смогут пока стансер не деактивировать, а «умник», понятно, делать это не собирается, себя спасает, чтобы не нашли значит. Короче, нужно было его найти, деактивировать, всех без санкции покинувших наше время вернуть откуда росли, обеспечить «зеленку» застрявшим группам.
Чиж, внимательно слушая Вадима, налил Стасе сок, подал и сел рядом на постель, даже не подумав — рассказ ум занимал. Понять Николай не мог — что обычного в задании и что тяжелого, в чем криминал и как такое происходит. Не складывалось у него пока.
— Не грузи его Сван, — сказала Русанова. — Пока с нами не сходит, все равно не поймет.
— Тоже верно.
— Нет, я пытаюсь понять, но, честно говоря, слабо получается. Во времени застрять очень плохо?
— Опасно. Представь, ты оказался на Каталуанских полях в самой гуще сражения. Тебе каждая секунда веком покажется, счет на доли секунды пойдет. А ты выбраться не можешь — нет «зеленки» и все. Или ты от тираннозавра по полю бежишь, а мы в это время кофе пьем, вместо того, чтобы тебя вытащить.
— Ты, ладно, обученный, выдюжишь, выживешь, хотя тоже не факт. А представь школьников или студентов. Вот им точно «весело». Особенно их проводникам.
— И детей пускают? — удивился.
— Школьная программа. Экскурсионные рейды. У студентов курсовые, зачеты, ознакомительные лекции. Это не считая выхода рабочих групп, лаборантов за пробой грунта или эксклюзивной мошкой.
— А параллельные миры?
— О! — с уважением глянул на него капитан.
— А ты продвинут, — оценил Сван. — Правильно, есть такое. И шанс залететь туда очень большой, поэтому сначала путь прокладывают трассеры, чтобы накладок не вышло. Примыкание полей параллелей очень сильное, чуть ошибись и попадаешь в нужное время и место, но в другое поле, примыкающего в тот момент к твоему миру. Поэтому и обеспечивают «зеленку» чтобы сюрпризов не было. Туда как в черную дыру попасть легко, выбраться фактически невозможно. Шансов один к ста. Пропадают наглухо.
— Было такое?
— И сейчас бывает, — кивнул капитан.
— Оттуда тоже вытаскиваете?
— Мы патруль, наша обязанность обеспечить безопасность сёрферов в любом направлении. Залетят в параллель, пойдем за ними.
— Действительно, «весело». Сёрферы это те, кто по времени ходит?
— Угу, — хлебнула чая Стася.
— Как это вообще происходит?
— Ты лекцию слушал?
— Слушал.
— Что понял?
— Что теория относительности Энштейна и Минковского сугубо относительна, а фотоновые излучения и перемещения — палеозой.
— Четко, — кивнул Иван.
— Точно. В основу перемещений легла древняя теория волновых фотоновых вспышек и их изменение и перемещение в пространственно-временной субстанции квазарных полей. Но фотоны, что солнечные блики — всего лишь отражение. А есть тахионы — сверхсветовые частицы, обладающие массой покоя и пси-частотным сохранением информационного поля. Тахионы двигаются с той же скоростью, что и пси-частицы. Одни сохраняют информацию и переносят за доли мгновения на любое самое немысленное временно- пространственное расстояние, и как следствие, сохраняют память объекта перемещения, связь налаживают меж точками, образуя устойчивые поля при объединении с тахионами. Последние сохраняют тело в полном структурном состоянии на ДНК — молекулярном уровне. То есть, тебя как солнечный зайчик не размывает и не искривляет при переходе.
— Хм, — попытался сообразить, о чем толкует Русанова, но понял лишь, что наука шагнула, не просто далеко, а за горизонт. — В будущее тоже переместиться можно?
— Следствие не может опередить причину.
— В смысле — нельзя?
— Будущее строят из прошлого, — сказал капитан.
— Из настоящего, — поправила Стася.
— В этом мы с ней расходимся, — улыбнулся Иван. — Я до сих пор не понимаю, что такое «настоящее». Оно есть, но его нет. А она уверена, что именно в иллюзорной границе между «прошлым» и «будущем» лежит разгадка всего сущего и насущего, строения судьбы, будущего.
— Оружие хоть выдают при перемещениях? — не стал развивать тему базиса будущего Чиж, чтобы не позориться своими знаниями, как в физике так и в философии. Утрут ведь нос играючи, сравняют с полом, а он и так себя школьником с умственным отклонением чувствует.
— Естественно, — кивнул Федорович. — Но зря палить из него не советую. Пули особые. Время испарения два часа, так что следов не остается, но характерные дыры в костях не залатаешь. С оружием и аппаратурой тебя Стася завтра ознакомит. Программа обучения напряженная, так что готовься, не на блины с медом тебя пригласили.