— Говорят! И ещё не так! — смутилась Люба. — Но мне до жениха ещё далеко!
— А по-моему, не очень, метров десять! — ответила щука, дёрнув головой в сторону Васи, который волок на костёр целую корягу.
— Я имею в виду расстояние не в метрах, а во времени, — пояснила девочка.
— Расстояние во времени ещё короче, чем в метрах, уж поверь мне! Это только кажется, что далеко и долго, а на самом деле все близко, все рядом, один удар хвоста — и там!.. Мне ещё вчера, когда я опоясывала комбинезон Корбероза, казалось, что мне далеко-предалеко до щучьего облика, а сегодня я уже щука плюс в сказочной стране! Далёкое приближается, близкое удаляется — это прелестное свойство жизни. Скоро сама поймёшь! Ты подарила мне эту жизнь — проси что хочешь взамен! Правда, чудес я не обещаю, потому что я всего лишь взбалмошная и болтливая, но не волшебная щука, так что договора типа «по щучьему велению, по моему хотению» у нас не получится, что-нибудь попроще!
— А мне и ничего не надо!
— А если подумать?
— Если подумать, то все равно — ничего!
— Так не бывает! Живым всегда что-то надо, по себе знаю! Поесть, попить, на солнце погреться, в тени постоять.
— Да, вот поесть можно бы! — спохватилась Люба.
— Вот видишь!
— И то не мне, а Васе! Он будущий мужчина, а мужчины всегда много едят!
— Понимаю! Ну что ж, поесть так поесть! Разносолами я не богата, а вот рыбой помогу!
Щука ударила хвостом, ушла в глубину и тут же к ногам Любы один за другим стали падать, ловко швыряемые щучьей головой, пескари, ерши и окуни.
— Хватит! — остановила девочка щучью прыть, когда кувшин наполнился. — Даёшь уху! Ещё бы картошечки!
— Чего нет, того нет! — клацнула зубами щука.
— И на том спасибо!
А Пи-эр продолжал бултыхаться.
— Это ваш там резвится? — спросила щука.
— Наш! — ответила Люба, сама поражаясь нежности и теплоте, с которыми вдруг отозвалась о вчера ещё безразличной для неё деревяшке, а сегодня таком милом и строго-забавном существе, без которого их компания была бы просто немыслимой. «Сближать и сдруживать — это тоже, наверно, прелестное свойство жизни, — на щучий манер подумала девочка, радостно удивляясь своей рассудительности. — Так, чего доброго, и я попаду в кружок мыслителей. Вот смеху-то будет! А, собственно, почему бы и нет? Рассуждать, оказывается, так приятно!»
А Пи-эр продолжал бултыхаться.
— Скажи ему, чтобы не заплывал далеко, — сказала Щука.
— А что?
— Опасно для жизни!
— Он деревянный, не потонет!
— Не в этом дело!
— А в чем?
— Секрет. Но тебе я скажу.
— Пи-эр, вернись! — крикнула Люба, и тот послушно поплыл назад. — Щучка, погоди, на секрет я позову друзей.
— Не надо! Не твои друзья, а ты подарила мне жизнь, и благодарна я только тебе.
— Но я все равно скажу друзьям!
— Это твоё дело, а моё — спасти тебя, как спасла меня ты. Правильно?
— Ну, хорошо!
— Ты слышала про опасность HP?
— Наверно. Мы, по-моему, уже про весь алфавит опасностей слышали. И не только слышали. Но и хлебнули!
— Так вот, перед вами опасность HP! Нож-Река! Или Река-Ножницы — все равно суть не меняется, не меняется и название. Это особенная река, купаться в ней можно, но переплыть её нельзя. Она губит всех, кто достигает середины! Она хитро устроена — делится пополам, как бы на две реки, одна половина течет на восток, вторая — на запад, а в середине быстрые течения встречаются, как лезвия ножниц, и перерезают все, что им попадается. — Люба хлопала глазами. — Не понимаешь?.. Тогда смотри! — Щука перехватила проплывавшую мимо хворостину, понеслась с нею к середине реки и вскоре вернулась. Хворостина укоротилась, вершинку ей словно отхватило ножом. — Вот так бывает с каждым, кто пересекает реку, все равно — бревно или соломинка.
Подошли Вася с Земленыром, приплыл Пи-эр, Люба познакомила их со щукой и рассказала об опасности HP. Компания приуныла.
— Так вот откуда эти аккуратные дровишки на берегу! — догадался Вася. — Их речка нарезала и наколола! Занятно! Кстати, Люба, костёр готов, можешь ставить свой чай.
— Будет уха! — с гордостью за свою хозяйскую расторопность сказала девочка, показывая рыбу. Мальчик аппетитно потёр ладони.
Земленыр, снова и снова осматривая обугленные остатки моста, спросил:
— А кроме этого, мост ещё есть?
— Нет. Это был единственный. Вчера сгорел, точнее — его сожгли солдаты охраны. Какая глупость — уничтожать то, что охраняешь!