Что со мной произошло?
Как долго я здесь?
В какой больнице?
И кто, черт побери, ты такая?
***
После прихода в сознание все следующие события происходят, будто в размытом тумане. Меня окружил рой врачей и медсестер, которые проверяли меня так, будто я — представитель какой-то невиданной инопланетной расы. Меня простукивали со всех сторон и тыкали чем-то острым. Я устал от их осмотров. Я устал от того, что никто не отвечает на мои вопросы. Я устал от того, что вот так здесь проснулся.
Я просто чертовски устал.
Они ответили только на те вопросы, на которые посчитали нужным ответить. Ничего больше не сказали. Вот только их слова: «Вам предстоит долгое выздоровление», я услышал четко и ясно. Блять.
Теперь, когда снят респиратор, я могу говорить, но мой голос звучит дерьмово. Думаю, так бывает после засунутой в горло трубки. Я не могу пошевелить правой рукой, что просто охренеть как здорово, потому что я — правша. Врачи сказали, что это, скорее всего, временно, но, чтобы я смог полностью пользоваться рукой, мне потребуется комплексная реабилитация. А это значит, что в ближайшее время возвращение домой или на работу не светит. Хорошая же новость в том, что осколка пули больше нет, так что теперь мне не придется жить каждый день, как под дамокловым мечом.
В комнату входит блондинка. Чем ближе она ко мне подходит, тем шире становится её улыбка. Она так искренне счастлива, что я не могу удержаться и тоже улыбаюсь ей в ответ. Она садится в кресло у кровати и кладет на мое предплечье руку.
— Привет. Я так рада, что ты проснулся. Я так за тебя переживала. — Её пальцы двигаются вниз, сжимают мою руку, и её глаза наполняются слезами. —Я думала, что потеряла тебя.
Не знаю, что ей сказать. Не помню, кто она, но, похоже, она меня знает и, судя по её реакции, я бы сказал, что знает очень хорошо.
Переношу свой вес, готовясь нанести сокрушительный удар. Прочищаю горло.
— Не хочу тебя расстраивать, но я не знаю, кто ты.
Внимательно наблюдаю за её лицом. Уныние, которое омрачает её женственные черты, разрывает мне сердце. Но что мне теперь делать? Не лучше ли сразу признаться, чем притворяться, что я её действительно знаю? Это было бы жестоко и давало бы ей лишь ложную надежду.
Она прикусывает полную нижнюю губу, слезинка выскальзывает из-под опущенных ресниц и скользит вниз по её лицу. Скатывается до самого края подбородка, а затем падает на розовую рубашку прямо над правой грудью.
— Ты не знаешь, кто я? — шепчет она.
Я отрицательно качаю головой.
— Нет. Извини. Я не помню тебя.
По щекам уже течет непрерывный поток слез, и, от вида её растерянности у меня сжимается живот. Ненавижу, что причиняю ей столько боли.
— Кто ты?
Чувствую острую потребность узнать, кто она мне.
— Я — Дженни, твоя девушка, — всхлипывает она и вытирает слезы под каждым глазом. — Мы вместе живем.
Черт. Как такое может быть? Как я мог забыть её, но помнить всё остальное?
Глава 3
ДЖЕННИ
Он не помнит, кто я. Как такое могло случиться?
— Не понимаю, как возможно, что ты меня не помнишь.
Я трясу головой и с мольбой смотрю ему в глаза.
Мы любим друг друга, мы говорили о свадьбе и о том, как заведем детей. Как ты можешь не помнить меня?
Делаю глубокий вдох и пытаюсь успокоиться. Знаю, что он не может помочь, но это до чертиков больно. Внутри всё переворачивается. Борюсь с подступающей тошнотой и в груди тревожно бухает сердце. Мысль о том, что я была всего лишь незначительной частью его жизни, что меня можно так просто забыть, рождает внутри опустошение. Наша любовь не обычная, она глубже, чем всё, что я когда-либо испытывала.
Поднимаюсь со стула. Повернувшись к нему спиной, делаю несколько шагов и вытираю украдкой слезы. Глубоко дышу, пытаясь взять под контроль свои растрепанные чувства, но это проще сказать, чем сделать. Мне хочется только одного: рухнуть на пол и рыдать. Но больше нет того, кто поможет мне подняться, кто удержит меня в своих объятиях и решит все мои заботы, кто заставит меня чувствовать себя в безопасности, когда мои страхи выходят наружу.
А что, если он вообще никогда меня не вспомнит?
Как мне жить дальше без него и нашей любви?
Неважно, насколько мне больно, я должна помнить, что сегодня — великий день. Кайл проснулся и с ним всё будет в порядке. Ему многое предстоит сделать, прежде чем он сможет вернуться домой, но он жив и дышит, и только это имеет значение. Мне нужно сосредоточиться на положительных моментах, а не на том, что он меня не помнит. Как мне реагировать на эту информацию? Продолжать ли мне сидеть у его кровати круглые сутки семь дней в неделю? Для него я теперь ничем не отличаюсь от совершенно незнакомого человека. Захочет ли он, чтобы тот, кого он не знает, проводил с ним всё своё время?