- Чего она хочет? - спросила Мэри.
- Думаю, сейчас узнаем.
- Давай лучше не будем. Поехали.
- Думаю, что лучше подождать и посмотреть, что...
- Она наверняка захочет, чтобы мы ее куда-нибудь отвезли. А у нас нет времени. Каждая минута...
- Да.
Убрав ногу с педали тормоза, он посмотрел на приближающуюся женщину и покачал головой, увидев на лице той отчаяние.
- Подождите! - кричала она. - Не уезжайте!
Мэри сжала его бедро:
- Ты же хочешь добраться домой к своим жене и дочери, верно?
Клинт развернулся, выезжая на перекресток, с которого приехал. Женщина продолжала бежать, размахивая одной рукой, а второй прижимая к груди под створками распахнувшегося халата ребенка. Ее ноги были очень бледными. Лобковые волосы напоминали черную, дремучую чащу. Весь ее вид был каким-то жалким, но в то же время тревожным и даже отталкивающим, напомная Клинту снимки Холокоста.
- Нет! - кричала она. - Подождите!
Он не стал ждать. Отведя от женщины взгляд, он погнал машину вперед, оставляя ее позади. Спустя какое-то время он чертыхнулся.
- Не волнуйся, - сказала Мэри. - Если у нее в самом деле стряслось что-то серьезное, она всегда может обратиться к копам. Ведь они и существуют именно для того, чтобы помогать людям.
Неплохое обоснование, - подумал Клинт. Это и в самом деле заставило его почувствовать себя лучше. Хотя и не намного.
- Я просто хотел узнать, чего она хочет.
- Чтобы мы подвезли ее. Либо этого, либо денег. Она начала бы рассказывать нам какую-нибудь плаксивую историю, и мы до сих пор сидели бы там, слушая ее.
- Пожалуй ты права.
- Я знаю, что говорю.
Тем не менее, Клинт все-же жалел, что так и не выслушал женщину.
Но это было бы не очень умно; превышать скорость - вот что пришлось бы делать после этого. Возможно, это и помогло бы наверстать время - время, которое он задолжал Шейле и Барбаре. Потратить драгоценные минуты слушая россказни какой-то обезумевшей женщины, и, возможно, в конечном итоге попасть в аварию, пытаясь наверстать их. Глупо. Тем не менее, он жалел, что не рискнул. Что не остался и не выслушал эту женщину. Что не сделал все, что мог, чтобы помочь ей. Это было бы не очень умно, но правильно. Где-то внутри он чувствовал из-за этого легкую дурноту.
Стыд. Не только за то, что сбежал от этой женщины, не за то, что Мэри смогла отговорить его, а за то, что он понимал, что поступил неправильно. Неужели он настолько привык к Шейле и Барбаре, что они абсолютно затмили для него всех остальных женщин? Конечно, так ведь и должно быть. Эта мысль едва не заставила его улыбнуться, но следующая моментально растворила улыбку. Если они в беде...
Стэнли смаковал раскапывание Шейлы. Он не торопился, зачерпывая обеими руками и откидывая в сторону различный мусор: сломанные плиты, штукатурку, мелкие остатки рухнувшей стены. Большие же куски он поднимал, оттаскивал на несколько шагов назад и аккуратно укладывал рядом друг с другом. Медленная работа. Захватывающая работа. Когда Шейла спросила, можно ли делать все побыстрее, он ответил:
- Здесь все очень неустойчиво. Не хотелось бы устроить обвал.
- Да, да, я понимаю, ты делаешь все возможное.
Он и в самом деле делал все возможное - чтобы вести себя как можно тише. Пускай Шейла считает, что он старается быть осторожнее, чтобы не устроить обвал, на самом же деле, он вел себя так лишь для того, чтобы не создавать лишнего шума. А если он начнет отбрасывать большие обломки в сторону, шум поднимется тот еще. Хоть остатки стен и защищали его от глаз случайных прохожих, шум обязательно привлечет их внимание. А последнее, чего он хотел, так это чтобы здесь появился кто-то еще - какой-нибудь любопытный сосед, обязательно вздумающий помочь. Шейла моя. Он расчистил практически все обломки и мусор до самого пола, когда смог увидеть ее. Находящуюся внизу, вне досягаемости. По всей видимости, Шейла оказалась права и ванна действительно провалилась под фундамент дома. До ее кромки, казалось, было около двух футов. А до самой Шейлы, которая находилась в ванной и того больше. Большая часть обломков завалила вершину ванны, словно импровизированная крыша. Чем больше плит убирал Стэнли, тем больший ему открывался вид. Сначала ступня Шейлы, затем ее колено, плечо.
Для Стэнли это было чем-то вроде удивительного паззла: открывать ее по частям, один за другим убирая скрывающие ее обломки. Бедра, протиснутые между ног ладони, подбородок, грудь, частично прикрытая предплечьем. Сияющие в солнечных лучах, покрытые пылью, обломками дерева и гипса. Стэнли задумывался, почему она не смахнет с себя часть этого мусора. Возможно, ее это устраивало. Возможно, так она не чувствовала себя абсолютно голой. Лишь только добравшись до изголовья ванны, он смог увидеть ее лицо. С любой другой точки оно скрывалось за огромной деревянной балкой, лежащей на дальнем конце ванны, словно толстая, широкая полка. Он задался вопросом, насколько хорошо она может его видеть. Если я не вижу ее глаз, значит она не может меня видеть. Тем не менее, на всякий случай, он поглядывал на Шейлу лишь мельком. Он старался вообще на нее не смотреть. И решил завести небольшой разговор.