Первым безусловно достоверным периодом китайской истории является, пожалуй, время правления династии Чжоу, при которой, и выше я уже об этом упоминал, были заложены основы китайской императорской власти и системы государственного управления Китая. Повторю еще раз, что династия Чжоу являлась иноземной, что для ханьского Китая есть достаточно обыденное явление. К слову сказать, при изучении китайской истории, складывается такое впечатление, что для ханьцев вопрос этнического происхождения правителя не являлся принципиальным, поскольку реальную работу по управлению страной так или иначе производил ханьский бюрократический аппарат, а волюнтаризм императора, при всех громадных полномочиях последнего, имел определенные пределы.
Как сообщает современная интернет-энциклопедия «Кругосвет» (ст. «Китай»), в антропологическом плане племена чжоу «представляли собой западную разновидность прототюркского типа с возможной примесью прототибетских черт». Основы экономики «полукочевников»-чжоу, по словам энциклопедии, «составляли охота и подсечно-огневое земледелие». Следует отметить, что подсечно-огневое земледелие свойственно для лесных территорий, отсюда путь миграции чжоу вырисовывается вполне определенно, т. е. выше полосы степей и, скорее всего, он не имеет ничего общего с путями степных кочевников, к которым обычно причисляют тюрков, да и сам антропологический облик прототюрков, как можно понять из исторической литературы, еще далеко не ясен. Уже в раннем средневековье термин «тюрки» означал просто кочевников без всякой привязки к какой-либо этнической группе, и нельзя сказать, что в течении I тыс. до н. э. ситуация была иной.
Известно, что в социальной структуре чжоу имелось некоторое воинское сословие, которое составляло основы военных отрядов боевых колесниц. Здесь уместно вспомнить о тех же динлинах (которых еще называли «гаогюйцами»), которые хотя и вышли на историческую арену в более позднее время, но предками их были хунны, ездившие на повозках с большими колесами. Хунны же в китайской истории присутствуют с незапамятных времен.
Так, китайские источники, в частности Таншу («История династии Тан») в 217 главе, сообщали о предках уйгуров: «Предки Дома ойхор [хойху] были хунны. Они обыкновенно ездили на телегах с высокими колесами (выделено мной. — К. П.); почему при династии Юань-вэй [с 386 г.] еще называли их Гао-гюй или Чипэ, ошибочно превращенное в Тйепэ (теле. — К.Я.)». Вэйшу в 103 главе сообщает о хойху: «Гаогюйцы суть потомки древнего поколения Чи-ди. Вначале они прозывались Дили; уже на севере прозваны гао-гюйскими динлинами. Язык их сходен с хуннуским, но есть небольшая разница. Некоторые говорят, что предки гаогюйского Дома происходят от внука по дочери из Дома Хунну».[155]
Говорить же о хуннах как о тюрках можно только в вероятностном плане, и об этом читатель может более подробно узнать из моей книги «Арии древней Руси».[156]
Здесь может показаться, что связывать появление колесниц в древнейшем Китае с пришлым для ханьцев народом не совсем корректно, однако основания для этого имеются. Дело в том, что «историки культуры установили, что коневодство, колесницы, мифы и ритуалы, связанные с конем, заимствованы китайцами в бронзовом веке с запада» (http://stratum.ant.md).[157]
Кстати, в исторической науке давно уже поставлен вопрос об арийском происхождении чжоу, и здесь я не открываю ничего нового. Г. Е. Грумм-Гржимайло, исследовавший вопрос о присутствии народов европеоидной расы в Китае в древние времена, упоминает о полемике по поводу чжоу: «Terrien de Lacouperie допускает, что народ Чжоу, то есть метисы китайцев и ди, а, стало быть, и эти ди, имели примесь арийской крови; но с этим выводом не вполне соглашаются другие ориенталисты; так, de Harlez, например, пишет: „Дарместетер прав, высказывая сомнения в арийском происхождении народа чжоу (tcheou), так как в пользу такой гипотезы можно привести лишь этнические особенности этого народа и сходство его нравов с нравами арийцев, чего, конечно, еще недостаточно для придания ей желательной достоверности; вот почему в своей книге „Les religions de la Chine“ я и назвал чжоусцев народом докитайским, приближающимся к арийцам своими обычаями“».[158]
Территория чжоусского государства (около 1100–221 гг. до н. э.) занимала земли в междуречье Хуанхэ и Янцзы, т. е. «истинно ханьские» территории, а земли южнее Янцзы принадлежали различным племенам, таким как народность мяо, которые ныне расселены крупными и малыми компактными общинами в провинциях Гуйчжоу, Юньнань, Сычуань, Ху-нань, Хубэй, Гуандун и Гуанси-Чжуанском автономном районе. Кстати, мяо — одна из древнейших народностей Китая, по древности сравнимая с ханьцами. Данный народ поклоняется своему предку — Чи Ю, который, согласно китайским источникам, то вступал в союз, то воевал с Хуанди. Впрочем, мяо не единственные обитатели юга страны, здесь проживают еще и чжуаны, и яо, и пр.
В 221 г. до н. э. Цинь Ши Хуанди, правитель царства Цинь с 246 по 221 гг. до н. э., объединил Срединное государство под своей властью и основал новую императорскую династию, которая, правда, просуществовала совсем недолго. Цинь Ши Хуанди разделил страну на 36 провинций и назначил своих чиновников управлять ими. До него чжоусские правители страны носили титул «ван», однако этот титул в эпоху раздробленности чжоусского государства присваивали себе многие феодалы и он потерял свою значимость, поэтому первый император Китая принял титул «хуан». В годы правления Цинь Ши Хуанди были стандартизированы китайская письменность, денежная система, а также система мер и весов. Первый император Китая, кроме того, что он оказался весьма деятельным человеком, оказался еще и весьма жестоким правителем и приверженцем легизма.
Легизм (он же «школа законников», или «фа цзя») представляет собой комплекс идей об управлении государством и обществом, и к европейскому понятию законности он не имеет никакого отношения. Легистские схемы и постулаты, неоднократно реализовывались в России, правда, никто никогда не говорил и даже не думал, что они легистские, поскольку вырастали они на местной почве без всякого заимствования у Китая.
Один из крупнейших представителей «законников», Шан Ян, считал, что человек по своей природе глуп и порочен, что не так уж и плохо, поскольку глупость подчиненного удобна для начальства. По мнению легистов, приказы начальства должны быть ясными и понятными и выполняться безоговорочно. Если закон и порядок обеспечены, государство становится сильным, при этом народ необходимо искусственно ослабить (лозунг «Сильное государство — слабый народ»). Поведение людей должно быть максимально регламентировано, а контроль над ними должен осуществляться с помощью системы взаимных доносов и круговой поруки.
Шан Ян откровенно презирал народ и считал, что между кнутом и пряником следует выбирать, прежде всего, кнут. Между тем т. к. Шан Ян являлся практиком государственного строительства и занимал пост министра в царстве Цинь, он серьезно работал над конкретными вопросами административного управления. В частности он создал иерархию рангов административной структуры и определил величину льгот для ее ступеней, а также награждал внеочередными рангами воинов, которые прославились в военных кампаниях, создавая таким образом стимулы для воинской доблести.
155
Бичурин Н. Я. (Иакинф). Собрание сведений о народах, обитавших в Средней Азии в древние времена. М.-Л.: АН СССР, Институт этнографии им. Миклухо-Маклая. 1950.
158
Грумм-Гржимайло Г. Е. Почему китайцы рисуют демонов рыжеволосыми? СПб.: Типография В. С. Балашев и K°, 1899.