Работая над щитом, Олег обратил внимание, что хозяин кузницы занят ревизией. Алик с озабоченным видом заглядывал во все углы, исследовал корзины с обрезками, пересчитывал пластины и чушки металла. Его озабоченность была понятна — за зиму островитяне извели почти все железо и руду, запасенные по осени. Были мысли попробовать наладить добычу в холодный сезон, но от этих намерений пришлось отказаться — слишком уж много потребуется усилий.
Еда закончилась, руда и уголь почти закончились, да и дрова давно вышли — люди вовсю уничтожали островную растительность. Хорошо хоть без воды не остались. Предаваясь грустным размышлениям, Олег вбивал бляшки-заклепки в заранее прожженные отверстия. От сего высокоинтеллектуального занятия его отвлек звон сигнального била: звук был столь пронзителен, что пробивался даже через грохот молотов.
Бросив работу, Олег скинул кожаный передник, выскочил на улицу и поспешно направился к сторожевой вышке. Завидев, что туда же спешит Добрыня, махнул ему рукой, показывая, что успеет первым. Вождь кивнул, замедлил шаг: он знал, что в случае необходимости Олег сверху коротко обрисует ситуацию — карабкаться по крутым лестницам здоровяк не любил. Давно пора соорудить более прогрессивную вышку, но сдерживало отсутствие строевого леса: по зиме его доставлять нелегко.
Уже преодолевая последний пролет, Олег поморщился от очередного пронзительного звона, раздраженно закричал:
— Анька! Хватит лупить! Или ты думаешь, что кто-то тебя еще не услышал?
— Извини, я не думала, что ты уже рядом.
— Как ты сама не оглохла?! Я эту железяку непременно утоплю. Звук просто омерзителен.
— Зато слышно хорошо.
На этих словах Олег выбрался на площадку, не удержался от улыбки при виде жены, замершей со стальным прутом в руках. Слова парня явно остановили ее перед очередным ударом.
— Ну, что стала? Собралась мужа по голове огреть?
— Хорошая мысль, — тут же ответила девушка.
Добрыня, наблюдавшей за встречей супругов снизу, недовольно заорал:
— Вы там еще целоваться начните! Задолбали своей великой любовью! Может, для разнообразия все же скажете, по какому поводу концерт?
Не отреагировав на призыв вождя, Олег кивнул Ане:
— Ну? Что случилось?
— Сигналят!
Без дополнительных расспросов Олег подскочил к западному краю площадки, взглянул в сторону правого берега. Так и есть, в полосе пойменного леса, темнеющей выше желтоватых камышовых зарослей, ярко сверкнул солнечный зайчик. Сигнальщику пришлось подняться вверх по течению, чтобы поймать отполированным бронзовым диском отблески заходящего светила и направить их на остров. Еще несколько минут, и подобный номер вряд ли бы ему удался.
— Возьми бинокль, — предложила девушка.
— А ты смотрела?
— Да. Но ничего, кроме блеска, не различила. Слишком далеко. И что сообщить пытаются, тоже не поняла.
— Тогда и я смотреть не буду.
Олег нахмурился, не зная, что сказать вождю. Примитивная азбука, разработанная для гелиографа, не позволяла быстро передавать объемные сообщения. В основном она состояла из коротких условных сигналов, предусматривающих разные явления. Однако разобрать сейчас, что хотят сообщить охотники, не получилось. Добрыня, устав стоять под башней с задранной головой, крикнул:
— Ну что там?
— Охотники сигналят.
— И что сигналят?
— Да не понять. Солнце почти село, сигнальщик, видно, с дерева работает, под большим углом. Ничего не понятно.
— Толку с этой азбуки!
— Нет, в этом никто не виноват. Час назад еще можно было нормально передать сообщение, но сейчас чудо, что вообще сигнал заметили. Они километра на полтора от лагеря поднялись, чтобы хоть как-то посветить.
— Ладно, спускайся вниз. Хватит орать на весь поселок.
Добрыня не был любителем долгих заседаний, большинство вопросов, как мелких, так и жизненно важных, он предпочитал решать на ходу. Вот и сейчас не стал заводить Олега в избу, просто поманив его за собой, направился к лестнице, ведущей на стену. Это было его любимое место. С этой стратегической позиции можно было наблюдать за внутренней жизнью поселка, но одновременно видеть и то, что творится за его пределами. По пути вождь непринужденно пнул в бок замешкавшуюся псину, не успевшую убраться с курса здоровяка:
— Пошла вон! Проститутка! Недолго тебе бегать осталась, все к тому идет, что плавать тебе в котле.
Отощавшее животное обернулось на Добрыню с укоризной, но он нисколько не усовестился:
— Олег, как ты думаешь, к чему эти сигналы?
— Думаю, что-то случилось.
— Случиться может всякое. С них станется: по бабам соскучились, вот и сигналят с тоски.
— Вряд ли, — усомнился Олег, — Не настолько они тупые, чтоб так шутить. Но и вряд ли кто на них напал. Если б в осаде сидели, то бродить по округе не получилось бы. Дымом бы сигналили.
— Вот и я так думаю, — кивнул Добрыня.
Достигнув вершины лестницы, он охнул и не в тему произнес:
— Смотри-ка! Отсюда сразу видать, что вода сильно поднялась. Остров наш раза в два поменьше стал.
— Это ты загнул, — возразил Олег. — До половины еще далеко.
— Вон, затон корабельный по самую скалу достает. Лесок с той стороны весь затопило.
— Так там и место самое низкое. Чему здесь удивляться?
— Все равно ничего хорошего. Скоро до стен вода достанет, ждать недолго осталось.
— Да, до стен точно достанет. Но ничего страшного не будет, дома затопить не должно.
— Твоими бы устами… Ладно, ты вот что… Вроде как говорил, что на ходкой лодке можно дойти до берега?
— Думаю, дело несложное. Как раз есть парочка подходящих лодок.
— Это те, что ты месяц назад с мужиками соорудил?
— Да, они самые. Как раз пригодятся: на широких идти опасно, у них маневренность низкая. Взять на каждую тройку крепких ребят: двое на веслах, один смотрит за обстановкой.
— Так на них и больше спокойно поместится.
— Знаю. Так лучше: если одна перевернется, людей сможет спасти вторая.
— Хорошо задумано, я-то сразу и не понял! Только если у них беда какая, то вшестером вряд ли получится помочь. Там сейчас тридцать три человека, такая подмога ничего толком не изменит.
— А почему ты решил, что на них напасть собираются? Может быть что угодно… Вдруг покалечился кто на охоте, вот и сигналят.
— Все может быть, — согласился Добрыня. — Однако не лежит у меня душа посылать сейчас туда кого-нибудь.
— А придется, — усмехнулся Олег. — И не кого-нибудь, а именно меня. Сам понимаешь, я ведь главный спец по «морским» делам.
— Крыса ты сухопутная и море только на картинке видел, — вздохнул Добрыня. — Ну где здесь море? Думаешь, раз по Фреоне попутешествовал, то теперь круче тебя и нет никого? Да я такие реки младенцем переплывал, причем не поперек, а вдоль. Весь твой опыт и трех копеек не стоит.
— Ты еще кулаком в грудь постучи, — усмехнулся Олег.
— Если в твою, то могу прямо сейчас. Ладно, думать тут нечего, надо разведать, что там такое.
— С утра пойду. Кто знает, может, льда поменьше станет.
— Разбежался! Так быстро он точно не сойдет.
— Да понимаю я, просто сам себя успокаиваю.
— Ты с такими мыслями лучше не иди, я ж не заставляю. Дело добровольное.
— Да схожу, схожу. Не думаю, что это слишком опасно. Неделю назад точно бы не прошли, а сейчас гораздо легче, так что не волнуйся.
— Добро. Кого возьмешь?
— Своих металлургов. Они сейчас рыбалкой занимаются, а раньше без конца меж островов гоняли, так что к веслам привычные.
— Ладно, пошли отсюда. На ужин уже зовут, надо посмотреть, чем нас сегодня порадуют.
— Мне спешить некуда, за меня Аня порцию получит.
— А ее разве сменили?
— Да. Она уже в столовую прошмыгнуть успела.
— С Аней ты с голоду никогда не помрешь. Где б себе похожую найти?
— Будто у нас невест мало! Бери любую, только такую, как Аня, не ищи.
— А что так?
— Да жалко тебя, ведь до смерти заговорит.
— Ты же живой!
— А я нашел с ней общий язык.