Понятное дело, что Штефан бы с ним и не согласился. Сам Юлиан тоже не был согласен, по крайней мере, на словах, но Марк горел желанием когда-нибудь его все-таки убедить если не уволиться, то напроситься на перевод в другой отдел.
Все это он делал в основном только потому, что курить молча тоже было скучно. А про Юлиана Марк знал только то, что мог видеть сам: где он работает и кем.
Юрген за это смотрел на него волком, хоть им и не являлся. Но Марк еще не успел сформировать для себя представление о недовольных медведях - в его воображении херцландские оборотни были кем-то вроде плюшевых мишек из магазина «Мои игрушки».
Уве, сидящий у самого выхода, махнул рукой, привлекая внимание Марка. Он собирался что-то сказать, но Марк сделал вид, что не заметил его, слишком увлеченный остывшим кофе, и вышел из кабинета.
Уве был чуть ли не единственным человеком в Управлении (за исключением, конечно, уборщиц, охранников и прочего обслуживающего персонала), чем очень гордился. Марк пока никак не мог найти с ним общий язык. Уве был склонен к самолюбованию и постоянным напоминанием окружающим о своей уникальности. Особо сильно эту уникальность подчеркивала внешность - Уве, в отличие от большинства жителей Центрального Херцланда, был очень смуглым и очень кудрявым. Марк таких напоминаний не любил, хоть и пытался изо всех сил так относиться к Уве, как тот того заслуживал. В конце концов, единственный человек в Управлении, тем более в будущем оперативном отделении - это действительно статус.
Юлиан уже ждал его во внутреннем дворике здания. Здесь все было как положено: несколько деревьев, лавочки, небольшой фонтанчик. В общем, все, чтобы сотрудники Управления чувствовали себя крайне счастливыми. Курение здесь, кажется, не предполагалось.
- Штефан спросил, куда я иду, - как бы между прочим сказал Юлиан, закуривая.
Освещенное магическим огоньком, его лицо стало еще более бледным, чем до этого. Марк взял за привычку шутить, что свои магические силы Юлиан явно черпает в кругах под глазами, именно в них и должны быть огоньки, а вовсе не в глазах.
Юлиан относился к этим шуткам достаточно миролюбиво.
- И что ты ответил?
- Что меня ты позвал, - честно ответил Юлиан.
- Вот ты жопа, - фыркнул Марк. - Когда все поймут, что можно все косяки валить на меня, Штефан точно озвереет и депортирует меня из страны.
- Вряд ли это случится сильно скоро, - Юлиан пожал плечами, выдыхая дым то змейкой, то колечками, то еще какими-то фигурами.
- А ты и пользуешься!
- Штефан, кстати, просил передать, что сегодня у вас первое официальное дело. Вы куда-то едете.
- Просто прекрасно, - ответил Марк, сжимая в руках опустевший кофейный стаканчик и оборачиваясь в поисках урны. - А куда?
Юлиан снова дернул плечами.
- Он сам расскажет.
- Ты же тоже знаешь, почему не расскажешь?
- Не по протоколу это, - ответил Юлиан и посмотрел на завибрировавший на руке браслет. - Я пошел.
- Да ну-у-у... зачем? Не иди!
- Ну да, - фыркнул Юлиан, потушил сигарету и скинул окурок в подставленный Марком пустой стаканчик. - До связи тогда.
Марк нахохлился, глядя ему вслед. Несмотря на достаточно теплую погоду, в теньке было прохладно. Марк бы застегнул китель, если бы это не противоречило его внутренним убеждениям.
В кабинете ничего не изменилось. Вроде как оперативное отделение, в которое Марк был назначен (ему очень хотелось думать, что только временно), все также напоминало скорее бухгалтерию. Тихо клацали клавиатуры.
- У меня новость, - сообщил Марк.
Оборотни подняли на него взгляды от своих мониторов.
- Сегодня наш первый выезд. Хотя я так и не написал учебный план, если вам вдруг интересно.
- Мы знаем про выезд, - не изменившись в лице, ответил Юрген.
Марк возмущенно открыл рот, чтобы высказать все, что он думает о такой скрытности, но вмешался Уве:
- Я пытался сказать, но...
- Да, да, - Марк отмахнулся и кинул стаканчик в корзину под его столом. - На, не умничай.
Мира встретила его слова негромким смешком.
Марк сел за стол, тоскливо-тоскливо вздохнул и уставился в свой монитор.
На самом деле Марк как-то и не планировал начинать работать, так еще и снова зарядил дождь, что само по себе не было чем-то особенным. Дожди шли уже несколько дней, иногда прерываясь ровно до тех пор, чтобы в голову пришла мысль выложить из рюкзака зонт, и затем начинались снова. Марк, конечно, зонты глубоко презирал. Даже дождевики, по его мнению, придумали трусы.