-Доченька, почему ты никогда не улыбаешься, никогда не веселишься?
А царевна в ответ только молча рукой махнула, глазки утерла от слез и опять в окно вперилась. Решил тогда царь нанять людей, чтобы её рассмешить. И клич пустил по всей земле и далее земли своей в пределы иноземные, чтобы приезжали музыканты, плясуны, насмешники, чтоб приводили с собой диковинных зверушек для того, чтобы развеселить царевну. Вскоре со всех сторон съехались к царскому двору гусляры, песенники, скоморохи, шуты и веселушники, привезли они с собой пляшущих медведей в атласных штанах, мартышек в очках, попугаев пишущих перьями железными, даже одного маленького розового носорога в узелке принесли. Наготовили царские повара разных отменных кушаньев и разносолов, собрали царские слуги всех забавников в царский терем, ударили в соборный колокол и начали люди смехотворные цельными днями с утра до вечера царевну смешить. А царевна, чем громче и дольше они смеялись и хохотали, тем печальней и печальней становилась. Ничто её не радовало. Увидит, к примеру, как медведь в атласных штанах на балалайке играет, так слезы сразу в три ручья бегут. Посуровел царь, всех весельчаков разогнал, сам люто закручинился, что дальше делать не знает. Печаль, как паутина весь царский терем оплела.
В это время далеко-далеко от царского терема жил себе на уме, горя не мыкая, добрый молодец по имени Силантий. Работал он у одного человека богатого и духом небедного, пас у него скот, ухаживал за коровами, косил траву, сеял пшеницу, трудился на совесть. Миновал год. Поставил хозяин перед Силантием мешок медных монет и сказал:
– Бери, сколько хочешь монет. Ты заработал.
И вышел из комнаты. Подумал работник:
– Как бы мне не согрешить перед Господом? Возьму-ка я всего одну монетку, одну копеечку возьму.
Взял он одну копеечку, попрощался с хозяином, и пошел, куда глаза глядят. Долго ли коротко ли он шел, захотелось ему воды напиться. Подошел к колодцу, нагнулся, чтобы водички зачерпнуть, а копеечка-то единственная и упала в колодец. Другой бы на его месте, что бы сделал?
Дети. Подобрал копеечку.
Преподаватель. А как? Она же в колодце утонула.
Дети. А он бы надел водолазную одежду и нырнул.
Преподаватель. А тогда еще не было водолазных одежд. Мы бы, наверное, заплакали, закручинились: столько работали и вся награда теперь на дне колодца лежит. А добрый работник решил иначе:
– Наверное, я плохо трудился, я буду еще лучше трудиться!
И вернулся он к своему хозяину и вновь стал работать еще лучше, еще прилежнее. В трудах, да заботах прошел целый год. И вновь хозяин поставил перед ним мешок, только уже серебряных монет, и сказал:
– Работник добрый, сколько хочешь, бери. Можешь взять целый мешок.
И вышел из комнаты.
И вновь подумал Силантий:
– Как бы мне перед Господом не согрешить?
И взял…
Преподаватель. Сколько, как вы думаете, ребята?
Дети. Одну монетку.
Преподаватель. Взял работник одну серебряную монетку и пошел, куда глаза глядят. Долго ли коротко ли он шел, повстречался ему на пути колодец, решил он умыться, воды напиться, наклонился Силантий, и вдруг вторая монетка выскользнула из кармана в колодец. Мы бы, наверное, тут совсем загрустили, сказали: да что же это такое, два года работали ни за что! Вторая монетка пропала, так ведь?
Дети. Да уж.
Преподаватель. Но работник видимо был человек особого склада. Он сказал себе: «Наверное, я опять мало усердствовал. Пойду-ка я снова к своему хозяину, буду еще лучше трудиться». Снова нанялся Силантий к человеку богатому и духом небедному. Стал он так трудиться, что ночи не спал, целыми днями работал прилежно. У других людей урожай не удавался, а этого хозяина пшеница восходила высокая. У других коровки давали по полведра молока, а у этого хозяина – по два ведра. Догадался хозяин, откуда такая благодать и радость пришла на все его строения, на все его коровки, на все его поля. Он понял, что Господь за честность Силантия благословил его дом. Прошел снова год. Хозяин поставил перед работником мешок золотых монет и сказал:
– Милый человек, ты трудился без устали и отдыха целый год. Бери хоть целый мешок, но я не смею тебе приказывать и говорю: бери столько, сколько захочешь.
Сказал и вышел из конматы.