– Не я захотел идти к вождю – он просил меня явиться. Так что мне решать, заходить ли к нему вооружённым. А ты, я смотрю, ничего приличнее своего гарпуна не держал, иначе был бы в курсе, что нельзя хватать чужое оружие без спросу.
– Ты вздумал тут порядки устанавливать? – спокойнее, чем ожидалось, спросил нандиец. Его змея сжалась смертоносной ядовитой пружиной.
– Я воин, так что порядки у меня везде одни.
– Думаешь, я не заставлю тебя силой?
– На ожерелье у тебя полно клыков. Но я тебе не дикий зверь, а вы даже с ворованным оружием остались лесниками.
Нандийцы взяли Ратибора в кольцо, но атаковать без команды не спешили. Их ястребы, волки и рыси застыли, оскалившись. Ситуация складывалась решительно против турича, но отступать было некуда.
– Если ваш вождь боится моего меча, так зачем позвал в свой дом? Если он желает говорить, я буду, но оружие останется при мне, пусть и в ножнах.
– Вождь мечей не боится, – ответил краснокожий воевода и задумался ненадолго.
Затем он дал знак товарищам опустить оружие. Когда напряжение спало, змееносец произнёс:
– Пойдём, рогатый. Управимся поскорее.
Нандиец повёл Ратибора за собой, а хмурые дружинники сомкнулись за спиной турича. Процессия вошла в терем, ухоженный и богатый для столь дикого места. У вождя даже имелась прислуга, хлопочущая с уборкой. Миновав прихожую, нандийский воевода распахнул дверь и кивком позвал Ратибора за собой.
По ту сторону двери находился просторный зал. Под потолком висела люстра, добытая из мест более цивилизованных. К стенам сдвинули многочисленные лавки. На другом конце зала стоял трон, украшенный шкурами, рогами и бивнями. Восседал на троне вождь – матёрый нандиец, окрасивший свою кожу в сизый цвет. Юбка вождя была украшена гирляндой из лисьих хвостов, а на шее висело ожерелье из клыков неведомой твари.
Когда Ратибор вошёл и остановился подле входа, вождь Бедрианг поднялся, чтобы лучше рассмотреть гостя. Вместе с ним повскакивали и трое нандийцев, сидевших близь вождя. По щитам, добротному оружию и юбкам – тканным, а не сшитым из шкур – Ратибор понял, что нарвался сразу на троих беглецов. И что-то подсказывало, что рассевшиеся вдоль стен нандийцы были всецело на стороне троицы.
Однако решение оставалось за вождём, иначе бы на Ратибора давно накинулись.
– Бедрианг, вот тот турич, о котором доложил Ашилус.
Клятый ангел был здесь же, в стороне. Ратибор его поначалу не заметил – не до того было.
– Вижу, – гортанно произнёс вождь. – Как зовут тебя?
– Моё имя Ратибор. Здравствуй, Бедрианг.
– Здравствуй и ты, Ратибор. Подойди ближе.
Зал полнился гомоном и шептанием, но грохот копыт чётко слышался при каждом шаге. Пока турич шёл, он пытался угадать кланы нандийцев по рисунку на юбках. Знатоком минотавр не был, но палитру двоих из трёх узнал – с их кланом Ратибору биться доводилось.
Причина разговора была ясна всем присутствующим, поэтому Бедрианг сразу перешёл к делу:
– Эти трое – часть моей дружины. Они поклялись защищать меня, но и я обязался уважать их нужды. И, прознав о тебе, они попросили выяснить, являешься ли ты их кровным врагом.
– Боюсь, что являюсь, – не стал юлить Ратибор.
По залу пробежались шепотки и смешки, а обвинители словно бы оскорбились признанием. Ратибор поспешил продолжить:
– Но мне есть, что сказать им.
– Говори.
– Я участвовал во многих битвах с нандийцами. Прорывал границу у Хэвучи-Мокана, сражался под Налэлди-Хава, захватывал Мурисал, Кусикит. А были ещё битвы, о которых теперь и не вспомню.
Пока Ратибор перечислял бои, чёрные глаза нандийцев наливались кровью. Ранее безучастные зрители разъярились убийствами собратьев. Многочисленные звери разделили злобу хозяев.
– Я не открещиваюсь от совершённого, но не могу не сказать, что война между туричами и нандийцами была устроена Джовитой. И вам троим хорошо известно, что очутились вы здесь не из-за меня, а из-за его гонений. А теперь я такой же, как и вы.
– И ты снискал гнев бога? – спросил один из обвинителей.
Ратибор встретился взглядом с вопрошающим. Пока остальные двое чернели от злобы, этот захотел узнать подробности. И турич заговорил:
– Мой князь восстал против Джовиты, и я поддержал его. Мой князь оказался сыт по горло ненужной туричам войной и безнаказанностью ангелов. Князь сражался против армии Джовиты, но проиграл. Проиграл и я, поэтому вынужден был бежать в Земли за Башнями.
– Судя по рассказам, – сказал Бедрианг, – могущество Джовиты безгранично. И вы, туричи, бросили ему вызов?