— Не поминайте всуе, — вот только собственный голос прозвучал мяуканьем придушенного котёнка и мог сейчас вызвать разве что жалость. Поэтому, снова откинувшись на подушки, Дирк слабо махнул рукой, продолжив: — Ничего. Ничего, я вполне в состоянии поддержать беседу. Зовите… даму, — и прикрыл глаза, чтобы собраться с силами.
Тихое покашливание оповестило его о том, что гостья уже в комнате. Подняв взгляд, Дирк увидел чародейку командира Сагредо, с которой уже сталкивался в Чёрной Крепости.
— Госпожа Дагрун, — протянул Дирк.
Сейчас, в строгом тёмно-синем платье и белом чепце с широкой лентой в цвет, чародейка напоминала обычную зажиточную горожанку. Но вот её чопорность и уверенность в себе остались прежними, и Дирка Дагрун, как и раньше, немного пугала.
— Доброго дня, господин Хейден, — откликнулась она, по-хозяйски взяв стоявший поодаль стул с гнутой спинкой и усевшись на него возле постели. — Как вы себя чувствуете?
Дирк задумался над тем, какой бы достойный ответ сочинить, но всё равно с языка сорвалось правдивое:
— Лучше б я умер…
— Ну-ну, господин Хейден, — усмехнулась в ответ Дагрун, — не стоит. Уныние — грех! К тому же завтра вам станет лучше. Ну и впредь не будете пить у Андре всякую дрянь. Я бы и чашку воды из его рук не взяла… А теперь, прошу вас, поскорее расскажите мне о том, где найти трактир, в котором вы позаимствовали ночью лошадь, и как выглядит его хозяин.
«Уже и об этом знает, — удивлённо подумал Дирк. — Похоже, от Андре или от Минны, если тот вдруг с ней поделился… Все маги — один клубок ядовитых гадов, церковные — тоже». Но приказу чародейки подчинился и сообщил обо всём, о чём та просила, догадываясь, что она явно постарается замести следы, которые он так опрометчиво оставил.
— Хорошо, — сказала Дагрун, когда его рассказ был окончен. — Сейчас — слушайте внимательно и запоминайте!.. Надеюсь, это-то вы в состоянии сделать?
Дирк кивнул, и Дагрун продолжила:
— Скорее всего, командиру Сагредо удастся убедить Белых Псов, что для допроса вы сегодня не пригодны. Но если они вдруг к вам заявятся — отвечайте, что арестовали Ноймана и его матросов по подозрению в подготовке убийства старшего офицера Агилара. И сделали это в соответствии с прямым приказом из Хайнрихштадта.
«Прикрыл-таки, — опешил Дирк. — Этот скользкий гад — и прикрыл меня!.. Хотя бы мог бросить на расправу, чего уж проще. Или он это из-за Агилара и его дикаря?..»
— Вы всё поняли, господин Хейден? — настойчиво переспросила Дагрун, неприятно напомнив Дирку самых въедливых наставников из Обители.
— Понял. Но сам приказ…
— Лежит у вас в левом верхнем ящике стола.
— Ясно. Вот только, госпожа Дагрун…
— Да?
— Зачем это командиру Сагредо? — выпалил Дирк, понимая, что едва ли получит ответ, но тут же услышал:
— Затем, что за покушение на офицера Церкви — костёр. А Нойман его несомненно заслужил, пусть даже Кеару пока не надел мундир Гончих.
«И вряд ли теперь наденет, — вспомнив изуродованную спину мальчишки, Дирк вздрогнул. — Но, пожалуй, Сагредо прав. Отдать этого урода, Ноймана, светским властям, которые вряд ли присудят ему что-то больше крупного штрафа, было бы идиотизмом… После такого, пожалуй, и офицеров начнут резать, как свиней. Местный сброд обязательно почует слабость».
— А Кеару?.. Он жив? — тут же спросил Дирк, ощутив, как его укололо чувство вины. Ведь не успел-то вовремя найти мальчишку он!.. И Кеару, будь тот десять раз дикарём, точно такого не заслужил. Боль от такого «наказания» должна была оказаться адской. А ещё Дирк слишком хорошо знал, каково это — надеяться на то, что тебя спасут, а потом осознать, что делал это зря…
— Жив, — чуть наклонила голову Дагрун. — Я лично строила портал, которым его отправили в лазарет хайнрихштадтской Чёрной Крепости.
— И выживет?
— Если на то будет воля Троих.
«Когда чародейка говорит о воле Троих, вряд ли стоит ждать чего-то доброго», — подумал Дирк, но промолчал.
— Отдыхайте, господин Хейден, — Дагрун поднялась со стула, прошуршав пышными юбками. — Пока у вас есть такая возможность. А мне пора идти.
— Подождите, пожалуйста, госпожа Дагрун! Скажите, что с домом Обье? Я отправил туда во главе отряда Андре, и…
Ответом ему послужил тяжёлый вздох, но, помедлив, Дагрун всё-таки сказала:
— Вы не зря это сделали, хотя… Но лучше обо всём выясните у своих, мне не хотелось бы сейчас пересказывать вам слухи.
— Обье предала нас? — Дирк понимал, что его настойчивость выходила за рамки вежливости. Вот только желание перестать мучиться неизвестностью всё равно оказалось сильнее.
— Не думаю, господин Хейден, — голос Дагрун стал жёстче. — Но вам стоит знать, что без жертв не обошлось… Разумеется, это едва ли ваша вина. А сейчас мне действительно некогда. Всего доброго.
Когда дверь за чародейкой затворилась, Дирк со злостью стукнул кулаком по постели, едва сдержав стон. И накатившая с новой силой головная боль была вовсе не главной тому причиной.
«Моя вина, не моя… Белые Псы разберутся. Хотя во второй раз едва ли окажутся ко мне снисходительны. Как и Сагредо, — тоскливо подумал он. — Да и что говорить — виноват. Надо было туда самому, а не за Нойманом гоняться. А то — «дело чести», сыскался тоже рыцарь… хренов. Теперь эти трупы тоже на моей совести, из мага-то какой командир! Да и жив ли вообще маг?..»
========== Глава 20. Месть и долг ==========
Рассечённое длинной раной лицо, прежде столь прекрасное, теперь выглядело, как образ из ночного кошмара. На месте правого глаза зияла окровавленная дыра, а левый так и остался открытым. Может быть, именно поэтому Асторре казалось, что Исар глядит с упрёком, и её губы искривились, чтобы выкрикнуть предназначенное ему проклятие.
Он, безусловно, заслужил подобного. Беспомощный, как всегда. Жалкий слабак, опять не сумевший защитить тех, кто был ему дорог. Ничтожество, которому оставалось лишь снова проливать кровь во имя бесполезной мести, всё равно не способной исцелить Кеару и вернуть Исар.
Стоя над её телом в подвале Чёрной Крепости, Асторре не уставал проклинать себя. И в то же время думал о том, что финал их романа оказался вполне предсказуем. Исар рисковала собой больше него. Она оставалась воительницей, он — превратился в погрязшего в бумагах большого начальника, редко покидавшего кабинет ради по-настоящему опасных дел. Правда, к Асторре за время его службы в Закатных Землях пару раз подсылали убийц, а как-то раз — видимо, с намёком на привет от конкретного зловредного божества — запустили болотных гадюк в спальню одной из его случайных любовниц. Но все эти мелкие инциденты казались чепухой по сравнению с чередой боёв, в которой проходила жизнь Исар. И Асторре прекрасно осознавал, что любая их с возлюбленной встреча могла стать последней.
Вот только от этого ничуть не делалось легче. И со стоном опуститься на колени перед изуродованным телом мешало лишь понимание того, что за ним могут следить чужие глаза. Принадлежавшие его сослуживцам, которые не побрезговали бы использовать роман с бахмийкой, чтобы опорочить командира Гончих в глазах Белых Псов и епископа. А этого Асторре позволить себе не мог. Уж точно не сейчас, когда Дарес и Нойман ещё не понесли заслуженного наказания.
— Она не была тебе чужой, — Асторре уже схватился за кинжал, услышав почти над ухом шёпот. Но через мгновение расслабился, узнав Дагрун.
— Не здесь, — сумел он сдержать дрожь в голосе. — Я рад, что ты вернулась из Сулланы, но лучше поговорим у меня.
— Как скажете, командир Сагредо, — послушно ответила Дагрун.
В кабинете она уселась напротив его стола, с явным облегчением стянув с растрепавшихся волос кружевной чепец.
— Бесовы шоры, — обругала Дагрун несчастный головной убор, комкая его в руках. — Но, можешь быть спокоен — я подчистила память тому трактирщику. Про одолженного коня он теперь никому не скажет.
— И я тебе очень признателен, — Асторре в очередной раз подумал, что владеющая магией разума чародейка, чья личная верность ему не вызывала сомнений, оказалась поистине бесценным приобретением. — Теперь мне хотя бы не придётся смотреть на то, как одного рыжего идиота обвиняют в использовании некромантии.