Подручные откровенно раздражали его своей тупостью. Самые перспективные всё равно оказались потеряны из-за церковных псов, вломившихся в особняк Обье. Так что теперь Дарес и вовсе перестал верить в то, что от оставшихся в его распоряжении недоумков будет хоть какой-то прок. Но уж с новым-то заданием они должны были справиться!.. Иначе впору было поверить, что ему специально выделили для отправки за океан отборных бездарей.
Вздохнув и потянувшись в кресле, Дарес не спеша направился в соседнюю комнату, дверной проём в которую прикрывала лишь лёгкая занавесь.
Тамиса раскинулась на низком ложе, прикрывшись узорчатым покрывалом, и довольно умело притворялась спящей. Но, разумеется, Дареса ей было не обмануть. Он прекрасно понимал, что вчера молоденькая жрица неспроста кокетничала с ним, принеся ужин, а после охотно осталась на ночь, оказавшись весьма отзывчива на самые смелые предложения.
Конечно же, Тамиса мнила себя ловкой шпионкой подле ненадёжного союзника. И пока что игра с ней, убеждённой в собственном успехе, выглядела для Дареса занятной. Даже позанятнее той, в которой Дарес мог открыть девчонке, как медленно она станет умирать. И какие грани страданий сможет познать в его руках — даже учитывая то, что Тамиса, как посвящённая жрица Тшиена, не могла испытывать боль в принципе. Заставить подобных людей молить о смерти казалось Даресу любопытной задачей. Однако же, такое развлечение в любом случае никуда от него не денется, а пока… Пока вполне можно позабавиться, скармливая девчонке ту информацию, которая всё равно не принесёт никакой пользы ей и её сородичам.
— Господин Дарес, — сонно протянула Тамиса, когда тот присел рядом.
— Разве я не сказал вчера, что велю называть меня просто «Дарес»? — он покачал головой, откинув покрывало в сторону, и провёл ладонью по смуглой шейке — приятное разнообразие по сравнению с белой кожей большинства его любовниц. Как и тщетно скрываемое любопытство в тёмных глазах, вместо ужаса или покорного ожидания боли. — Пожалуй, стоит наказать тебя за такую забывчивость, — нож с узким лезвием сменил ладонь. Тонкая красная нить побежала по шее Тамисы, спускаясь в ложбинку меж округлых грудей.
Дикарка не пошевелилась, но её взгляд стал внимательнее и острее. Улыбнувшись, Дарес наклонился, собирая губами солёную алую влагу. Пальцы Тамисы зарылись в его волосы и, минуту спустя, он поднял голову, чтобы коснуться запачканными губами нежного рта, деля с любовницей вкус её жизни.
— Ты не боишься. Это забавно, очень забавно, — сказал Дарес, отстраняясь.
— Нисколько не боюсь, — она, явно напоказ, медленно слизывала собственную кровь с губ. — Иди ко мне, — рука Тамисы уже добрались до завязок на его штанах. — Или, если ты хочешь…
— Я хочу, чтобы ты сказала мне, — Дарес нежно сжал её пальчики, думая о том, с каким звуком ломался бы каждый из них, — почему ты разделила душу с Тшиеном?.. Уж прости, но ты не кажешься мне похожей на тех, кто жаждет жить и умереть во имя бога. Ты для этого слишком умна.
— Потому что я хочу чего-то большего, нежели стать супругой престарелого вождя, у которого и взять меня будет получаться через раз, пыхтя и всхрюкивая, — с чувством ответила Тамиса. — Я хочу власти — подлинной, над жизнью и смертью любого, кто окажется поблизости. Хочу почестей! Любви сильных мужчин, которые одинаково хорошо умеют убивать и доставлять женщине удовольствие… таких, как ты, Дарес!
— Но ты ведь сказала мне, что сама — дочь вождя. Неужели, родители не нашли бы тебе достойного мужа — молодого, богатого и сильного? Тебе не обязательно было…
— У моей семьи хватило ума отдать моего брата жрецам, чтобы те отправили его умирать за океан! — почти выкрикнула Тамиса. — Я валялась на земле перед отцом, я целовала его ноги… Я просила, чтобы он не делал этого с Кеару. Но он и не подумал слушать меня, он отдал сына на злую смерть! Думаешь, хотелось мне после такого уповать на родительские милости?!
Дарес кивнул: вроде бы понимающе, но, на самом деле, попросту удовлетворённо. Вот теперь девчонка была вполне искренна. Доверительная беседа и капелька изящно сплетённых чар, которые были способны коснуться даже разума, защищённого тёмным богом, сделали её мягкой глиной в руках Дареса. И теперь, припоминая донесения своего агента среди Гончих, он очень заинтересовался именем, которое произнесла Тамиса.
— Как, ты сказала, звали твоего брата? Кеару?
— Да, именно так.
— А твоего отца?
— Шеннаи.
— Кеару Шеннаи… Кажется, я недавно слышал это имя, — Дарес полуприкрыл веки в предвкушении новой прелестной игры.
— Слышал? Где, Дарес?!
— Поблизости. Что, если я скажу, что твой брат на самом деле жив, Тамиса?.. Пока ещё жив, во всяком случае.
Она прижала ладонь к губам, похоже, не в силах сразу собраться с мыслями.
«И всё же ты не слишком хорошо уничтожаешь человеческие слабости в своих слугах, Повелитель Змей, — лениво подумал Дарес. — Владыка Боли делает это куда надёжней. Возможно, именно поэтому, Тшиен, ты уже проиграл».
***
Грубо сколоченный стол стоял подле перил галереи, обрамлявшей внутренний двор таверны. Андре задумчиво постукивал пальцами по выщербленной столешнице, исподволь оглядываясь вокруг. Отсюда открывался прекрасный вид и на посетителей этого не слишком респектабельного заведения, и на ажурный балкончик на противоположной стене здания. Выходившая на него дверь, как Андре прекрасно знал, вела в покои особы, на встречу с которой он рассчитывал. Правда, для этого следовало запастись терпением, коим спутник Андре сегодня явно не блистал.
— Ну и на черта мы сюда притащились? — Дирк Хейден, раздражённо отодвинув от себя глиняную кружку, уставился на Андре. — Вино здесь — та ещё дрянь. Хотя, конечно, с твоим зельем не сравнить… Ему нет равных, не сомневайся.
— Благодарю, господин церковник. Но мы здесь не для того, чтобы напиваться. Тем более что с рассветом нам в дорогу.
— А зачем вообще тогда? Как наше пребывание в этом крысятнике окажется полезно Кеару? И, возможно, у меня опять разыгралась паранойя, но… Такое чувство, что местная публика таращится на нас почище, чем на кориннца с ручным медведем на ярмарке.
— Я-то думал, что рыжие только тараканы бывают, а не медведи, — заявил Андре. — Но суть ты ухватил верно. К церковничьим мундирам здешние непривычны, так что пялятся втихую они именно на тебя.
— И к чему тебе это представление?
— А вот к тому, — Андре кивком указал в сторону двух приближавшихся к ним мужчин. Один из них был высоким молодым мидландцем, другой — старше, ниже ростом и уже в плечах, но как Андре знал, опасней — имел примесь ташайской крови.
— Госпожа впечатлена, — подойдя поближе, резко бросил мидландец. — Сказала, мол, всякой дури от тебя, Полоз, ждала, но чтоб шипа сюда притащить!.. Ты ж, сволочь, ей всех клиентов распугаешь!
Слушая эту вдохновенную речь, Андре краем глаза заметил, что Дирк, услышав жаргонное прозвище Гончих, удивлённым не выглядел. И подумал, что парня, во всяком случае, хоть чему-то обучили в Обители… Либо же тот стал чуть лучше скрывать эмоции, написанные на его безупречно-имперской роже.
— Пока вроде никто с визгом не драпает, — отозвался Андре. — Да и так-то я тоже шип.
— Так ты колдун. И надёжный… Ну, так идёшь с нами? Тебя госпожа к себе велела звать. Только без этого, — мидландец опасливо покосился на Дирка.
«Надёжный, как же», — с ухмылкой подумал Андре, но пререкаться не стал, ответив:
— Иду, — и, заметив едва уловимый вопрос во взгляде Дирка, добавил: — Жди, Хейден. Мы недолго. Главное, не поубивай тут всех.
— Ступай уже… Полоз, — сказал Дирк, и Андре понял, что вопросов по возвращении ему явно не избежать.
Но сейчас он предпочёл выбросить это из головы — встреча с хозяйкой заведения волновала его куда больше. Путь в её покои оказался не слишком долгим: Андре прекрасно знал, что их окна выходят сюда же, во внутренний двор.
Когда же Андре преступил порог полутёмной гостиной, женщина, с которой он искал встречи, уже стояла посреди комнаты, скрестив руки на груди.