Дом встретил их ничуть не меньшим богатством и обстановкой чем-то напомнил Дирку обиталище Сагредо. Разве что тут было ещё больше золота, а вот мебели — по-бахмийски мало.
Невозмутимый слуга быстро провёл посетителей по длинному коридору в большую комнату, часть которой, впрочем, скрывали от посторонних глаз шёлковые полотнища, покрытые пёстрыми оранжево-алыми узорами. Здесь, за низеньким столиком, на широкой софе сидел мужчина в просторных светлых одеждах. Его тёмные вьющиеся волосы и короткую бородку густо припорошило седина, хотя округлое лицо выглядело моложаво, несмотря на тень усталости и тревоги.
По сторонам от этого седоватого типа расположились двое темноволосых крепких парней, и Дирку сложно было сказать, что понравилось ему меньше — их ладони, недвусмысленно лежавшие на рукоятях сабель, или отрешённо-сосредоточенные взгляды. Правда, от изучения двух вооружённых бахмийцев его быстро отвлекла звезда на груди, полыхнувшая жаром так, что Дирк едва не запнулся за пушистый красный ковёр. Подобным образом амулет реагировал только на боевую магию, и, переведя взгляд чуть в сторону, Дирк заметил того, кому она скорее всего принадлежала.
Молодой мужчина, блондин с узким лицом и немного вытянутым подбородком, одетый в синий камзол, чем-то напоминавший имперские мундиры, явно был мидландцам. Но смотрел он на Дирка и Андре с куда большей неприязнью, нежели троица язычников.
— Велтен, — вместо приветствия вдруг бросил старший из бахмийцев. — Не ожидал увидеть тебя здесь. Не после всех твоих приключений… Да ещё и в таком сопровождении, — Фаид вопросительно взглянул на Дирка.
Тот счёл нужным представится, отбарабанив:
— Младший офицер Дирк Хейден.
Но получил в ответ лишь короткий кивок: разговор бахмиец продолжал вести исключительно с Андре.
— Так что же привело тебя ко мне, Велтен?.. Мне стоит ждать приглашения в Чёрную Крепость?
— Нет, господин Фаид, — вкрадчиво отозвался Андре. — Мы пришли по личному делу. И, уверяю, не причиним лишнего беспокойства.
— Какие ещё личные дела могут быть с тобой, Велтен? — светловолосый чародей сделал шаг вперёд, продолжая прожигать Андре взглядом. — Паршивым помойным щенком, предавшим Ковен… И доверие Бертольда Вирренского, чьим учеником ты никогда не был достоин стать!
— Да ну? — изогнул бровь Андре, меж пальцев которого затрещали бледно-голубые искры. — А ты, что, претендовал на место его ученика, красавчик?.. Тогда можешь радоваться, если оно от тебя уплыло. У Бертольда обнаружилось паршивое свойство — бросать адептов на верную смерть!
— Такое нищебродское отребье, как ты, было не грех и бросить, — оскалился его собеседник и одним движением ладони сотворил повисший в воздухе огненный шар.
Парочка с саблями удивительно слаженно вытянула клинки из ножен, и Дирк полуосознанно придвинулся к Андре. «Магическим щитом чародею легче прикрывать того, кто стоит рядом», — затверженная в Обители истина промелькнула в голове словно бы сама собой… Да и в любом случае, будет плохо если их разделят во время боя.
— Прекрати, Дитфрид, — вдруг раздался голос Фаида, и Дирк чуть опять не споткнулся на ровном месте — созвучие имени мага с его собственным оказалось слишком уж внезапным. — И убери это, — Фаид брезгливо указал на огненный шар, — если устроишь здесь пожар — после оплатишь всё из своего кармана.
— Как скажете, — подчинился Дитфрид с явной неохотой. — Но неужели вы будете говорить… с этими?
— Сначала я прикажу тебе выйти за дверь, — спокойно ответил Фаид. — И вы тоже, прочь, — махнул он рукой воинам, которые в отличии от Дитфрида не выказали никаких эмоций, быстро убрав клинки в ножны и последовав за вспыльчивым чародеем. — Садитесь и будьте гостями, — сделав приглашающий жест, добавил хозяин дома, когда охрана скрылась с глаз. — Надеюсь, вы понимаете, что если сделаете какую-то глупость — живыми отсюда не уйдёте?..
— Думаете, Чёрные Гончие теперь стали убивать магов без обвинений? — всё-таки подал голос Дирк, тут же поймав на себе сердитый взгляд Андре.
— Думаю, что от вашего ведомства можно ожидать чего угодно, — лукаво прищурился Фаид. — Ну, так что вам от меня потребовалось?
— Ваши услуги, — торопливо сказал Андре. — Не бесплатно.
Фаид усмехнулся, обведя комнату широким взмахом руки, на которой блеснул перстень с крупным рубином:
— Разве похоже, что я бедствую, Велтен?
— Похоже, что вы боитесь, — бросил Андре. — И даже бдительная стража под боком не избавляет вас от страха… не знаю, уж перед недругами из Ковена или кем иным. А я мог бы свести вас с теми, кто предоставит вам надёжную защиту.
— С церковниками? — на лице Фаида появилась презрительная мина. — С теми, кто всегда равнодушно смотрит, как режут и жгут подобных нам с тобой?.. Как это было в Эдетанне?!
Дирк вздрогнул. Пожалуй, становилось понятно, почему бахмиец так не любит церковное воинство. Если он застал истребление чародеев, которое эдетанцы учинили в крупнейших городах страны после гибели своего короля, якобы убитого местными стихийниками, это не удивительно. Тогда Гончие получили приказ не вмешиваться в происходящее, но…
— Сейчас всё изменилось, — Дирк поспешил влезть в беседу, пока она не ушла в совсем уж нежелательное русло, — в Тирре сменился понтифик, и теперь к магам относятся совсем иначе! Вы же видите, что Андре служит Церкви, и…
— В том, что уличные крысята легко меняют сторону, я никогда не сомневался, — перебил его Фаид. — Но вот в том, что с ними стоит иметь дело — напротив. Впрочем, ладно… Я понял вас, господин церковник. А ты, Велтен, можешь изложить свою просьбу. Надеюсь, ты не будешь слишком многословен — ради твоего же собственного блага.
Дирк видел, как в глазах его спутника на мгновение вспыхнула злость. Но понял, что язвительный Андре неплохо умеет сдерживать свои чувства, когда тот рассказал историю с Кеару и местью Ноймана: чётко и быстро, не вдаваясь в лишние подробности, но и не упустив самого главного.
— Плеть с крючьями… Орудие скорее казни, чем наказания. Удивительно, что мальчишка ещё жив, — покачал головой Фаид. — И при этом вы, трикверианцы, называете нас языческими варварами!
— Мы хотя бы не делаем магов рабами в ошейниках, — вставил Дирк и едва не охнул, получив от Андре болезненный пинок… А, между прочим, чёртов маг бы и оценить его умение вести переговоры — сам-то он в них не больно преуспел! — И Нойман получит по заслугам, не сомневайтесь.
— Только потому, что у мальчика нашлись влиятельные друзья, верно? — Фаид неспешно пригладил бороду.
Дирк решил, что у бахмийца просто дивно получается тянуть время и действовать на нервы. Почти как у командира Сагредо. Впору было подумать, что невыносимый начальник научился этому именно у язычников, пока служил, на границе с их владениями.
— А хотя бы и так, — всё-таки продолжил Дирк. — Вот вам лишнее доказательство того, что Гончие умеют защищать своих!
— Скорее уж — мстить за них, — едва заметно улыбнулся Фаид. — А тебе-то, Велтен, что дело до ташайца? Он твой друг?
— Можно и так сказать, — Андре пожал плечами. — И ему только исполнилось семнадцать. Я, конечно, мерзавец и трущобная крыса, но когда умирают дети — всё равно как-то не люблю.
— Моему сыну было пятнадцать, когда ему размозжили голову камнями… В стране, которая обещала нам, беглецам из султаната, приют и защиту, если мы станем служить ей!
Выражение лица Андре сделалось очень кислым — беседа явно пошла не по плану.
Дирк же про себя искренне выругал ослиное упрямство Фаида. У проклятого бахмийца явно имелись проблемы с логикой. Ну почему ташайский мальчишка должен был отвечать за безумие чёртовых южан, которых даже самые жёсткие иерархи Тирры считали излишне фанатичными?!
— Церковь осудила резню магов, — процедил Дирк сквозь зубы. — А эдетанцы сполна расплатились за свою глупость, когда из-за недостатка чародеев в войсках проиграли Мидланду войну за Берег Закатного Золота.
— Как будто это поражение вернёт наших мёртвых. Которых даже не дали нормально похоронить, и теперь мой сын никогда не увидит садов Милосердной, — голос Фаида был тих и печален, но Дирк услышал в нём только грохот рушившихся планов.