— Могла и не убивать — могла пытать или лечить пленных после пыток, чтоб не померли раньше срока, — задумчиво протянул Асторре. Но при этом невольно поразился откуда что берётся. От Велтена он точно не ждал ни поисков лекаря для Кеару, ни защитной речи, посвящённой какой-то Светлой девчонке, а вот поди ж ты!.. Ковенский выкормыш оказался не таким уж и мерзавцем, зато старый друг — предателем. Впору было расписаться в том, что за все годы службы так и не научился разбираться в людях. Но пока Асторре просто сказал, кивнув Велтену: — Ладно, взгляну я на твою Минну. Возможно, она и вправду пригодится Церкви, но если нет — у нас не богадельня.
…Сейчас Асторре с трудом верил, что этот разговор произошел всего несколько часов, а не неделю назад. Тогда он не знал о смерти Ирмы, да и осознание, что Кеару уберечь тоже не вышло не навалилось ещё с такой силой. А теперь даже сам воздух в кабинете почти видимым глазу тёмным маревом пропитывали отчаянье и бессилие.
Но бездействовать, предаваясь скорби, было точно не время. Помедлив пару минут, Асторре выглянул за дверь и велел одному из застывших подле той рядовых привести к нему Вивьен Обье.
Приказ исполнили быстро, и Асторре впился взглядом в переступившую порог кабинета женщину. Понятия не имея, как та пережила сегодняшнюю ночь, он вполне был готов увидеть её рыдающей или трясущейся от страха. Но Обье сдержанно поздоровалась с ним и, когда тихо поблагодарила за предложение присесть, её глаза были сухи. Разве что блестели слишком сильно.
— Послушайте, госпожа Обье, — решив не разводить долгих предисловий, объявил Асторре. — Я понимаю, что сейчас вы не хотите видеть ни меня, ни кого-то ещё. И если мысленно проклинаете всё наше ведомство — то заслуженно. Это я виноват в том, что произошло с вами и вашей подругой. И, видят Трое, я ещё за это отвечу — в этом мире и в ином. Но мне хотелось бы, чтобы жертва Тийи не оказалась напрасной.
— Я не подумала, — вдруг сказала Обье. Асторре так и не сумел понять, чему удивился больше: тому, что она рискнула перебить его или безжизненности её тона. — Я не подумала о том, что магия к Тийе не вернулась, что она не справится с этим мерзавцем!.. Мне надо было остаться, помочь ей, но я испугалась! Бежала, бежала, пока не наткнулась на тех ваших офицеров, а Тийя, она… — Вивьен всхлипнула, закрыв лицо ладонями.
— Вы все сделали правильно, госпожа Обье, — Асторре постарался добавить в голос хоть немного тепла. — Вы бы не справились с Роэльсом. И тем более — с сопровождавшими его еретиками, которые упустили вас только от неожиданности. Оставшись, вы просто сгинули бы зазря.
— Я всегда ненавидела магию, господин Сагредо, — сказала она, украдкой потерев пальцем уголок глаза. — С детства. Считала её мерзостью перед лицом Создателя и шарахалась от тех, кто обладал подобными силами. Но потом… Потом как-то увидела Тийю, которую хозяин заставлял колдовать для него. Угрожал, что если она воспротивится, он станет убивать других рабов, её соплеменников. Тогда я потребовала продать её мне, пообещав, что иначе велю своим людям его пристрелить. Он не захотел связываться с той, кто работает на Жильбера Данэ, и так Тийя очутилась у меня. А теперь… Теперь я очень жалею, что сама не чародейка. Как бы я хотела спалить Дареса и его ублюдков дотла или разорвать на части!.. Но, похоже, я могу только оплакивать тех, кто мне дорог.
Асторре на мгновение удовлетворённо прикрыл веки. Надо же. Всё выходило даже проще, чем он ожидал: Обье сама подвела разговор к тому, к чему было нужно.
— Сила не только в магии, — вкрадчиво произнёс он. — А любой чародей, даже самый могущественный, может быть повержен. Вспомните историю Двоих, которые были обычными людьми… Но выступили против тех, кто продался Бездне, а не склонились перед ними.
— Прочтёте мне проповедь, господин Сагредо? — пальцы Обье подрагивали, цепляясь за край стола, но голос звучал твёрдо. — От вас почему-то не ожидала.
— Нет, — он положил перед ней стальное кольцо с трёхконечной звездой. — Предложу вам разделить наш бой. И нашу власть, разумеется, — а затем, прежде, чем Обье опомнилась, продолжил: — Поймите, Вивьен, скоро здесь будут Белые Псы. Это их долг, и это правильно, но… Амадео Грассо, который станет вести расследование, трудно назвать милосердным человеком. Он из тех, кто предпочтёт казнить сотню невинных, нежели упустить одного преступника. Как свидетельницу… а, возможно — и подозреваемую — связанную с Даресом, я не смогу вас оградить от посягательств Грассо. Но как агента вполне могу отослать в безопасное место. И даже, если позже мне предъявят обвинения, вас защитит уже воля Церкви… Что вы об этом думаете, Вивьен?
Она в изумлении застыла, поднеся ладонь к губам.
Асторре на миг показалось, что Обье жалко расплачется, отправив к чертям весь его план, и он замер в ожидании.
Но через пару мгновений она торопливо, будто боясь передумать, схватила кольцо и сказала:
— Пожалуй, это лучший выбор из худших, господин Сагредо.
Он облегчённо вздохнул: хоть где-то его сегодня не ждал удар под дых. И, прежде чем попрощаться, подробно проинструктировал её, как нужно вести себя до отъезда.
А уж в том, что эта бандитская вдовушка, с её связями и ненавистью к чёрным магам, окажется полезна Церкви, Асторре не сомневался. И пусть, в конце концов, её вербовка станет подарком Агилару, если тот сумеет вернуться из джунглей. Прощальным подарком. Хотя вот о последнем пока не стоило даже задумываться… Всему свой час.
Правда, не вспоминать о том выборе, который уже сделал, но с которым ещё не сумел смириться, оказалось чересчур сложной задачей. Так что Асторре даже обрадовался, когда в дверь постучали и в кабинете появилась Дагрун, сумевшая отвлечь его от мрачных мыслей.
— Мне жаль, Асторре, — сказала она, подойдя поближе и откинув с лица светлую прядь. — Это правда, что Роэльс?..
— Да, он предатель. Это он провёл даресовых подручных в крепость. Они, судя по всему, хотели похитить Обье и Кеару. Но вот с Обье у них ничего не вышло.
— Ты не виноват. Никто не мог подозревать Роэльса — у него столько лет безупречной службы, и…
— Но стоило бы заподозрить! Я его знал столько лет, должен был бы заметить, понять… А, ладно, к дьяволу!.. Не время рвать на себе волосы. Лучше скажи — ты сможешь выстроить портал в место, в котором сама не бывала ни разу?
— Смотря что за место и как далеко, — пожала плечами чародейка.
— Примерно в неделе пути, в горах на юго-западе.
Дагрун нахмурилась.
— Слишком далеко, да ещё и горы… Боюсь, моих сил на такое просто не хватит.
— Вот об этом можешь не беспокоиться. Мне нужна не сила, а всего лишь умение, — нагнувшись, Асторре вытащил из ящика стола большую шкатулку из чёрного дерева и распахнул её перед Дагрун. — Тебе не придётся тратить собственную магию, энергии будет с избытком.
Внутри шкатулки на тканевой обивке имелось два округлых углубления. Одно из них опустело нынешним утром. Во втором же продолжал лежать шипастый кристалл размером с небольшое яблоко — угольно-чёрный, но испещрённый светящимися оранжевыми вкраплениями, похожими на искры, заключённые в толщу стекла.
И Асторре заметил, как вытянулось лицо Дагрун, стоило ей увидеть эту штуковину.
— Цветок Тьмы? Трое Милосердные, Асторре!.. Ты же знаешь, что…
— Что если обращаться с ним неаккуратно, никаких проблем в городе не будет, потому что и города не останется?.. Знаю, — усмехнулся он. — Поэтому и берёг для особого случая.
— Я не думала, что ты пойдёшь на столь… крайние меры, — сказала Дагрун, задумчиво погладив краешек Цветка. — Откуда он у тебя? И я правильно поняла, что их было два?
— От одного старого знакомого с широкими связями. И да — два. Второй сейчас у нашей славной компании, которая отправилась к Агилару.