– Запрашивает код доступа.
– Ясное дело! Сейчас продиктую, готовьтесь…
Некоторое время слышалось лишь невнятное бормотание, но вот А318 выдал длинную серию цифр. Как ни странно, удалось ввести их с первой попытки.
Зажегся основной экран. На нем вспыхнул логотип Объединенных Вооруженных сил Солнечной системы. Завертелся индикатор заполнения. Пошла загрузка данных. Все закончилось в считанные минуты, и вот из ближайшего древнего как и все вокруг излучателя донесся довольный голос цифрового ассистента:
– Готово! Меня пустили, признали, более того, я со всем вашим оборудованием нашел общий язык. Вытащите кабель! Не хотелось, чтобы на базовую станцию полетел сигнал о несанкционированном подключении внешнего устройства. Кстати, здесь гораздо комфортнее, чем в вашем модном коммуникационном компьютере. Мощь чувствуется. В общем, все свободны. Мне же потребуется минут… двадцать…
Словоохотливый ассистент умолк. Вместо смешливого его голоса «пещера» наполнилась гулом техники. Не надо быть специалистом, чтобы понять – А318 начал действовать.
– Как-то мне нехорошо, – прошептала Вега. Она побледнела, и не заметить этого было невозможно. – Задыхаюсь…
– Наверное, сырость сказывается, – Медовар утвердительно кивнул. – Первые дни я тоже тяжело дышал, после привык. Предлагаю выйти на воздух.
Алекс подхватил Вегу, которая еле-еле держалась на ногах, и бросился вон из командного пункта. Выскочил наружу. Остановился у входа.
– Так лучше? – спросил он.
– Да, только голова кружится. Не держи меня, опусти вот на этот уступ. Посижу, уверена, станет лучше.
На ее щеках постепенно пробивался румянец, да и общий вид, кажется, нормализовался. Втроем присели у входа, расположились на массивных, тщательно отполированных водой и временем плитах.
– Удивительные ощущения. Дышу атмосферным воздухом! – Медовар глубоко вдохнул и медленно выдохнул. – Вроде уже должен был привыкнуть, а нет. Как-то все это дико для меня. Думаю, возраст. Еще бы, почти всю сознательную свою жизнь я верил в брошенную всеми отравленную Землю, а тут такое!
– Что ж, нам было проще, – Вега печально улыбнулась. – Мы акклиматизировались в стрессовом порядке.
– И все равно непонятно. Вы говорите жизнь. А где она? Оглянитесь! Нет, кустарник там, в городке, изредка зеленеет, но он очень маленький и прячется в расщелинах. Я вообще никогда не воспринимал его как часть живого мира. Думал, некая аномалия…
– Так тут не те условия, – возразил Алекс. – Суровая местность, даже человеку и то не очень комфортно.
– Даже! – повторил капитан. – Ты так говоришь, будто человек являет собой нечто выдающееся.
– Вот-вот! – моментально ожил коммуникатор. А318 просто не мог не высказаться на любимую тему, а заодно намекнуть, что он полностью контролирует местное оборудование. – Люди! Слабые, неприспособленные к жизни, зато самомнения с избытком…
– Ты уже справился?
– Нет, но я работаю. В отличие от двуногих млекопитающих, возомнивших себя венцом творения, и в частности от вас, Алекс, я могу одновременно решать несколько очень даже сложных задач. В данный момент часть моего кода корректирует вашу базу, а часть…
Вега отчетливо почувствовала, как уходит своенравное сознание. Ее глаза закатились, мир затуманился и перестал существовать.
– Сейчас принесу аптечку, – Медовар бросился в тоннель. – Там стимуляторы, должны помочь.
– Не надо! – решительно возразил А318. – Это не усталость и не реакция на затхлый пещерный воздух. Кстати я нашел ответ на ваш вопрос. Я точно знаю, где жизнь, вернее, почему не видно ее проявлений. Все дело в том, уважаемый капитан, что ее в вашем регионе… угнетают, скорее, прогоняют.
– Как это?
– Я давно подозревал нечто подобное. Нет, правда, нельзя ведь просто сказать человеку, мол, нет жизни и все тут! Своим же глазам он доверяет больше…
– А318, заканчивай со своими лекциями! Скажи, что нам делать? – Алекс погрозил кулаком коммуникатору.
– Ничего. Вообще ничего. Сейчас Вега очнется. Смотрите, раз, два… три!
Она действительно открыла глаза. Часто ими замигала. Огляделась. Ее лицо полностью вернуло нормальный свой цвет. Девушка самостоятельно поднялась. В ее действиях не было и намека на слабость. Нет, натертые ботинками мозоли давали о себе знать, но это…
– Кажется, я упала в обморок, – она густо покраснела.
– Так что это было? – Медовар проверил пульс на ее запястье. Пожал плечами. – Все в норме. А318?
– Ладно, сознаюсь, только вы не сердитесь! Не сдержал я слово, чуточку порылся в вашей системе…