В чем заключалась тайна особой чистоты ее глаз? — конечно же, в темном пигменте кожи ее лица. Помнится, она мне объясняла, почему у жителей солнечных жарких краев более темная кожа. К сожалению, из всего этого научно обоснованного повествования я мало что запомнил. Помню, что какие-то штучки поворачиваются в клетках кожи так или эдак в зависимости от количества и качества солнечных лучей, — вот, собственно, и все.
6
Возвращаясь к моему художественному менеджеру, ставшему приемным папой брошенных мною картин, отмечу, что его жизненная энергия проявлялась посредством не только выпученных глаз, но и особой зубастости. Зубы его длинны, белы, стоят, как гвардейцы на своем посту, ровненько в ряд, в ясный день отбрасывая на стены тридцать два солнечных зайчика.
Он для смеху принес мне небольшую статью, опубликованную в американской «The New York Times», — статью, которой я, собственно, и обязан своим ошеломляющим всемирным успехом. По его словам, мои художественные дела пошли в гору почти сразу после ареста, но тенденция была неверная, грозила прерваться в любой момент. Обвальный, панический интерес к моему творчеству начался именно благодаря появлению этой статьи. Он передал мне копию, оставив оригинал, как нечто самое дорогое, в несгораемом шкафу своего рабочего кабинета.
К сожалению, я так и не сумел заставить себя всерьез заняться английским, в результате чего сегодня могу прочитать только часть этой знаменательной статьи; другая ее часть мне не понятна. Называется статья «Подонок за мольбертом».
«Я помню, как родители приводили меня, в то время — шестилетнего мальчугана, на сеансы в мастерскую сэра Джеймса Грига Джуниора, не забытого и поныне тонкого портретиста, несравненного мастера в первую очередь детского портрета (ретроспективная выставка которого пройдет 15–22 октября с. г. в Метрополитен-музее). Усадив на диван, подперев подушками и наказав во всем слушаться маэстро, мои родители уходили, доверчиво и беззаботно оставляя меня на попечение доброго художника.
Происходи это не шестьдесят с лишком лет назад, а сегодня, после ареста в Бельгии и чудовищных признаний русского живописца Виктора Ивлева, вряд ли родители решились бы оставить меня наедине с художником.
Согласно не подтвержденным пока официально, но заслуживающим доверия сведениям, поступившим из источников в Министерстве юстиции Бельгии, действовал Ивлев следующим образом.
Под предлогом работы над картиной определенной жанровой направленности этот Грозный наших дней связывал натурщиц, после чего вскрывал им вены, собирал кровь и разводил ею краски, надеясь, по его собственным словам, «добиться максимальной жизненности» своих работ.
Чудовищно, но факт: изувер положил себе за правило пользоваться одной только свежей, «живой» кровью, из-за чего для каждого нового «замысла» ему требовалась новая жертва. По неким внятным только его русскому безумию причинам он отказывался пользоваться холодильником или хранить собранную кровь каким-либо другим способом. Как только кровь свертывалась слишком сильно, становясь непригодной для смешивания с красками, демону его творчества требовалось новое жертвоприношение.
Если несчастная умирала раньше завершения картины, полотно выбрасывалось. «Так нужно было, чтобы жизнь перешла в картину полностью, без остатка», — поделился со следственными работниками секретом творчества русский «маэстро».
Не будем отрицать: краскам его действительно свойственна некая бросающаяся в глаза живость. В особенности же это касается всех оттенков красного, куда в первую очередь подмешивалась кровь.
Подсчитав количество написанных злодеем за последнее время картин, мы можем получить примерное представление о числе его жертв — только примерное, потому что неизвестно, когда начался поистине «кровавый» период творчества этого, впрочем, небесталанного живописца, а также распространялся ли этот обычай на его работы всех жанров или же только на портреты».
И еще, для любопытных и бесстрашных: в таких-то галереях «можно увидеть эти чудовищные полотна, от которых, по свидетельству очевидцев, до сих пор пахнет кровью, если хорошенько принюхаться, и волосы встают дыбом».