В этот момент в его груди словно вспыхнуло пламя, обладавшее явным оттенками холодного гнева и жгучей ярости. «Это из-за неё. Она его купила, она его поработила, она наняла эту сумасшедшую, что постоянно пытала людей. Ей нет прощения. Она должна умереть,» — шептало оно, пока кулак на рукояти небольшого ножа сжимался все сильнее и сильнее, отчего синие вены стали лишь четче видны сквозь бледную кожу.
Ноги стали сами двигаться к цели. Пройдя расступающуюся толпу насквозь, он вышел к ней. Без лишних слов, как только препятствий к возмездию более не было, он накинулся, словно дикий зверь. Красные сосуды покрывали белки глаз, а выражение лица больше походило на животное. Удары сыпались на тело бедной женщины, что не могла сопротивляться такому натиску. Хоть руки и ноги парня были тонки, как спички, в этот момент в них была невероятная сила. Никто его и не пытался остановить.
Очнулся он уже после мести. Нож лежал рядом, совершенно чистый. Стараясь не обращать внимание на месиво плоти на полу, а также окровавленные по локоть руки, он вернулся к двери, которую незамедлительно открыл, запустив в пропитанное запахом крови помещение свежего воздуха, в котором присутствовали нотки гари. Вдали виднелись несколько очагов пожаров, а на влажной земле разбросаны помои. Откуда-то справа по улице послышался сильный женский крик, словно умоляющий прекратить и через секунды резко стихающий. Угнетающая атмосфера.
Не зная, как поступить и что делать теперь, он бездумно начал бежать по сырым улицам, ища какой-либо способ спрятаться или побыстрее покинуть Нортон, тяжелые ворота семиметровой стены которого были наглухо закрыты. К ним с разных сторон сбегались истощенные и ослабленные люди в лохмотьях, желающие перестать быть заложниками этого города.
К сожалению, с таким подходом им никогда было не суждено выбраться из него. Он это понимал. Потому, оглянувшись по улицам с трехэтажной каменной застройкой, быстро обнаружил канализационный слив на периферии дороги из каменной брусчатки. Довольно широкую решетку, прикрывающую яму, в которую сливаются помои, было сложно пропустить. Подбежав, он с надеждой стал пытаться поднять закрывающую стоки преграду. Следовавшие рабы поняли, куда он хотел спастись, потому сразу пятеро самых крепких из тощих мужчин стали ему помогать. Забитая в землю решетка поддалась и вылетела из пазов, открыв проход в мрачные и вонючие недра.
Где-то совсем рядом, в нескольких улицах, прогремел ещё один взрыв, после которого густой столб дыма и пламени стал подниматься в ночное небо. Из-за громкого звука одни припали к земле, прикрывая головы, другие же стали метаться или вовсе замерли в страхе. Жестом и криком призвав их успокоиться, он стал заводить испуганных людей вниз, по вертикальной железной лестнице, что была обмазана какой-то слизью.
Наконец, когда спустился последний, он и сам спрятался, закрыв за собой решетку. Резкий гнилостный запах ударил в нос, но это небольшая цена свободы. Оставалось лишь найти выход из этих, как он думал, бесконечных канализационных лабиринтов. А вдали тем временем слышался громкий марш закованных в доспехи ног отряда подавления…
Йохан Подземник, так его назовут. Хоть никто не знает его настоящего имени, будут поговаривать, что "Йохан" им и является. И он освободит этих людей от тирании. Рано или поздно.
Ризбург, столица Селувианской республики…
— Господин Нордрам! Господин Нордрам!
— Ты чего так орешь?! Заходи! — послышался осиплый голос из-за тяжелой дубовой двери, словно отделявшей коридор для простых смертных от покоев какой-то важной шишки.
Викрат схватился за ручку. Руки его вспотели, а сердце колотилось намного быстрее обычного. Новости были настолько неправдоподобными, что он даже хотел в них поверить. Именно потому он не смог сдержать себя в узде. Хорошо, что вокруг было ни души, даже охранников, так как такому человеку, как Нордрам, охранники были не нужны.
Открыв тяжелую дверь, ему в глаза ударило ослепительное свечение люстры, неестественно большой для такого маленького кабинета. Хоть был со сторонами в десяток метров, он все равно был маленьким по мнению господина Нордрама. Викрат знал об этом как один из его приближенных.
Лишь плотно закрыв проход, он позволил себе взглянуть на непосредственного начальника, заместителя главы департамента внутренней разведки Селувии. Выглядел он, мягко говоря, несвеже. На бледном лице типичного мужчины среднего возраста росла недельная щетина, мешки под глазами почти доставали до скул, а растрепанные сальные волосы доказывали, что этот человек отдыхал минимум неделю назад. Белая, немного заляпанная рубаха с расстегнутой верхней пуговицей скрывала довольно накачанное тело, словно он всю жизнь следил за своим физическим состоянием. Расписное пальто же, полагающееся человеку его должности, валялось скомканным на мягком бархатном стуле возле одной из стен. У него была тяжелая работа, несмотря на статус. Видимо, из-за неё его характер так исказился, потянувшись к излишней роскоши. Так думал не он один.