В этот момент послеэволюционный голод одержал верх, и я принялся жадно поглощать подтухшее мясо, которое явно чувствовало себя не очень хорошо. Похоже, что эволюция длилась минимум несколько дней, а то и целую неделю.
Накопленные тяжким трудом (и толикой удачи) припасы окончательно исчезли в моем желудке, способности к растяжению которого никак не перестану удивляться. Снаружи же было спокойно, как и раньше. Оставаться ли мне на одном месте? Эта пещера словно притягивает проблемы, не хочется быть в ней дольше необходимого. Кто знает какая напасть вылезет завтра из того спуска.
Приняв твердое решение, я взял в охапку копье, заточенный кусок железки, который гордо называется «ножом» и маленькую лопатку, используемую по назначению большую часть времени. Не ощутив ни тоски по несуществующему дому, ни печали покидания прибежища, я с некоторой опаской вылез в спокойную пещеру, после чего перебежками направился в проход, из которого изначально пришел. Попав на знакомую развилку шахты, я направился в противоположный проход, то есть направо. По прямой долго идти не пришлось, так как на пути вставало множество развилок, штук 6 или 7, в которых я всегда шел вправо. В конце концов я пришел в… тупик.
Путем долгого перебирания проходов, по которым бродил аки слепой крот, я в конце концов обнаружил большое помещение. Чувство голода и головная боль начинали давить на нервы, так как бродил я по меньшей мере часов 5, если судить по ощущениям. Помещение, а иначе назвать его было сложно, имело квадратные стены из листов металла, несколько сломанных металлических дверей, через одну из которых я и попал внутрь, высота в пятерку метров и двадцать-тридцать метров ширины и долготы. Заполнена металлическая коробка была всякими шахтерскими инструментами и машинами, назначение которых в целом угадывалось по форме. К сожалению, все механизмы давно проржавели насквозь или вовсе превратились в труху. Состояние металла было даже хуже, чем на поверхности, так что поживиться ничем не вышло. Несложно прийти к выводу, что это была какая-то шахтерская база, вот только непонятно, зачем её установили так глубоко, если рядом нет каких-то полезных месторождений, как с теми кристаллами. Какой-либо добычи также не наблюдалось, так что с грустной миной пришлось продолжить поход, используя новый ориентир и начав составлять мысленную карту с этим помещением в центре.
Спустя еще час блужданий нашлась первая точка интереса, а именно сплошная стена паутины, перекрывающая дальнейший путь по шахте. В уставшую голову пришла лишь одна мысль, которая настойчиво уговаривала убираться подальше — гигантские пауки.
Нужно будет обязательно вернуться сюда в будущем, когда буду более уверен в собственных силах. Сейчас же я сверкал пятками, на полной скорости возвращаясь к предыдущей развилке. Нарисовав копьем на стенах и полу несколько неуклюжих пауков, я пометил это адское место ужасной смерти, обходить которое следует десятой дорогой.
Ненавижу пауков.
Видимо, началась новая «жилая» область шахт и пещер, так как все чаще стали появляться различные маленькие животинки, то и дело прячущиеся в особенно густых зарослях мха. Перекусив по пути несколькими ящерками, на вкус бывшими немного кислыми, я обнаружил самый что ни на есть настоящий подземный ручей. Немного пройдя вниз по течению, я пришел к большой пещере, похожей на перевернутый котлован. Внизу было мирное ядовитое озеро зеленого цвета, такого же, как и ручей. На потолке же произрастала трава бирюзового цвета, достаточно освещавшая окружающее пространство, чтобы с остальным справилось ночное зрение и позволило осмотреть окружение с небольшой высоты, так как узкая пещера с ручьем выходила из стены на высоте около одного метра, образуя небольшой водопад.
Ключевым отличием от любого другого подземного озера, за исключением того, что оно состоит из токсинов, было множество морфов различных форм и размеров, не вступавших в прямую конфронтацию и спокойно находящихся вокруг водоема, из которого периодически пили. Похоже на водопой. Что отлично, так как я заколебался пить из луж при первой возможности. Другие морфы, видимо, тоже, так как столь миролюбивый настрой окружающих монстров разной степени зубастости, клыкастости и ядовитости иначе объяснить трудно. Хотя, несколько самых больших и мощно выглядящих морфов осматривали окрестности из гнезд, вероятно подавляя при случае нарушителей спокойствия.