Клинт закатил глаза.
Найдется полно добровольцев, которые будут надеяться получить что-то взамен, решив, что одинокая женщина в таком месте может стать легкой добычей.
Джо покраснела.
– Ну, должны же быть приличные мужчины в городе, такие как Хью, Мос и остальные.
– Такие люди, как Хью и Мос – это горцы, бродяги. Они столько же знают, как построить мельницу или дом, как антилопы, бегающие здесь. Но даже если ты сможешь найти приличных мужчин, чем ты собираешься платить им? Своей улыбкой?
Джо нахмурилась и отвела взгляд.
– Я еще не знаю, но я что-нибудь придумаю.
– Это невозможно, Джо. Мне даже не стоило делать эти пометки на скалах. Мне нужно приковать тебя цепями к столбу в Вирджиния-Сити и запретить возвращаться сюда.
– Ты не имеешь права. – Она резко повернула лошадь. – Не пытайся все испортить, Клинт. Это прекрасное место будет моим, и что бы ты ни сказал, тебе не отговорить меня. А что касается забора и дома, то я что-нибудь придумаю. Я знаю, что Бог хочет, чтобы я осталась здесь. Я чувствую это сердцем. Я остаюсь, и у меня все получится. Ты сам это говорил. Почему же сейчас ты пытаешься помешать мне?
– Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, Джо. Мы с тобой хорошие друзья, не так ли? Разве друг не вправе переживать за друга? Джо, ты будешь в десяти милях от всякой цивилизации. Я только хочу, чтобы ты как следует подумала.
– Я уже подумала. Если даже по какой-то причине я не смогу поселиться здесь в первый год, по крайней мере, земля будет моей. Она будет зарегистрирована на мое имя. Я хочу, чтобы эта долина принадлежала мне, Клинт. Пожалуйста, помоги мне поставить пометки.
Он поправил шляпу и, прижав к себе банку с краской, вскочил на лошадь.
– Поехали, найдем следующее место для отметки.
Джо улыбнулась сквозь слезы.
– Спасибо. – Она повернула лошадь и направилась на север, скача по подножию холма. – Как ты думаешь, я смогу найти землемера в Вирджиния-Сити?
– Несомненно.
– Тогда я смогу точно измерить свой участок. А пока мы замерим приблизительно. Я хочу, чтобы участок был прямоугольным, туда войдет большая часть долины.
– Когда ты будешь делать окончательный замер, постарайся, чтобы там было достаточно высокое место. Река Руби непредсказуема и иногда ведет себя очень плохо. Я бы построил дом на высоком месте.
Джо кивнула.
– Это хорошая мысль. Спасибо за подсказку.
– Не за что, – ответил он, все еще хмурясь. «Мне следовало бы выбросить эту краску, стянуть тебя с лошади и заставить вспомнить тебя, что ты женщина», – подумал Клинт. Если бы он так не боялся полюбить снова, он забрал бы Джо в Вирджиния-Сити и женился бы на ней. И тогда бы у него было право сказать ей, что нужно делать. <<Ты трус и дурак, Клинт Ривз», – сердито подумал он.
Они потратили пять часов, объезжая долину. Клинт красной краской писал на камнях, скалах и деревьях: «Дж. Мастерс», а Джо помечала границы на бумаге, сделав чертеж долины и отметив протекающую по ней реку Руби. С высокого места можно было видеть, как река зигзагами течет по долине «ее земли». Джо остановила лошадь около водопада.
– О Клинт, как здесь красиво! Он подъехал ближе.
– Я согласен с тобой. Трудно найти лучшее место для поселения, как мужчине, так и женщине.
«Или мужчине вместе с женщиной», – подумала Джо.
Какая здесь прекрасная трава. Возможно, тут пасутся буйволы. Может быть, я построю здесь ранчо, – задумчиво проговорила она. – Для меня это будет легче, чем заниматься фермерством. Мне понадобится много рабочей силы. А кроме того, я люблю животных. Возможно, в Вирджиния-Сити мне удастся найти хорошего племенного жеребца, чтобы спаривать его с Красной Леди или Стар.
– Может быть. Мужчинам в здешних краях нужны лошади. Но хорошие лошади нужны также индейцам и преступникам. Я не пытаюсь отговаривать тебя, Джо. Я просто констатирую факты. А тебе надо помнить об этом. Мужчины будут считать, что с тобой легко справиться.
– Ну, что ж, тогда они убедятся в обратном. Я уже застрелила одного преступника и двоих индейцев. И я пристрелю любого, кто попробует сделать мне плохо.
Клинт засмеялся, вспомнив, как Джо ударила его в ухо.
– Возможно, ты будешь опасным противником. Она тоже засмеялась.
– Клинт, ручаюсь, здесь много оленей, лосей и других зверей. У меня будет много мяса.
Он кивнул.
– А также антилопы и бараны. Когда наступит осень, ты услышишь, как они бьются рогами. Я уже рассказывал тебе об этом. По всей долине будет такое эхо, словно великан крушит скалы. И ты услышишь, как трубят лоси.
При последних словах голос Клинта стал задумчивым, и некоторое мгновение они сидели молча, прослушиваясь к шуму ветра, свистевшего в горах.
– У меня не было другого выхода, Джо, – вдруг заговорил он. Джо взглянула на него, догадываясь, что Клинт хочет поведать ей о своей жене. По какой-то причине он решил рассказать все именно ей. И она молча слушала, боясь неосторожным словом нарушить их близость. Джо просто слушала, глядя вдаль, давая Клинту выговориться. Она не знала, что заставило его снова коснуться этой темы. Возможно, он вспомнил, что тогда тоже выбирал место для поселения, как и сейчас.
– Я был тяжело ранен, – продолжал он. – Я ничего не мог сделать, когда увидел, что индейцы схватили Милли и Джеффа. Я знал, как были настроены индейцы в тот момент… и что ждет мою жену и ребенка. Я не знаю, как мне это удалось, но я смог взобраться на лошадь. Я держал винтовку в левой руке, но пользоваться рукой не мог. Я испытывал боль, какой никогда не испытывал раньше. Странно, но несмотря на жуткую рану, кровотечение не было сильным, хотя к тому моменту я уже потерял достаточно крови и даже какое-то время находился без сознания.
Как бы там ни было, я поехал по следу индейцев. Я нашел их лагерь. К тому времени я… – Клинт на мгновение запнулся. – Это было совсем не так, как с лошадьми, Джо. Я не мог ждать, пока стемнеет, чтобы попытаться вызволить Милли и Джеффа. Они… их мучили, пытали. Если бы я стал ждать темноты, то продолжил бы их невыносимые мучения. Даже если бы они были живы, они не смогли бы идти, а у меня не хватило бы сил вынести их оттуда. Я знал, что выбора у меня нет. Абсолютно никакого выбора. Я был вынужден пристрелить их, чтобы избавить от мучений. Я знал, что индейцы обнаружат меня, но мне было все равно. Я хотел умереть.
Клинт замолчал, достал из кармана тонкую сигару и закурил. Джо продолжала молчать, горло ее сжимала боль, ей хотелось плакать.
Он откашлялся и продолжил:
– Я… положил винтовку на скалу, так как не мог держать ее в руках. Затем я… прицелился. Я знал, что Джефф… – Клинт снова остановился, голос его дрогнул, беззвучные слезы текли по щекам. Джо ждала. – С Джеффом мне было труднее всего. Я очень любил Милли… но сын… ему было всего лишь три года. Его плач раздирал меня на части, как будто из меня вынимали все внутренности. Я надеялся, что попаду с первого выстрела. – Он вытер рукой слезы. – Я представляю, как выстрел ошеломил индейцев. Они замерли и повернулись в мою сторону. Мне удалось снова прицелиться, зажав винтовку между скалой и правым плечом… Индейцы… отступили назад… как будто понимали, что последует дальше. Милли была уже почти мертва. Она даже не поняла… что убило ее.
Клинт снял шляпу и провел рукой по волосам, затем снова вытер слезы.
– Если бы их не было так много, и если бы я не был так тяжело ранен… может быть, тогда я нашел бы другой выход. Я… после этого я потерял сознание. Когда пришел в себя, кто-то уже промыл мне рану и перевязал меня. Милли и Джефф лежали рядом, завернутые в одеяла и приготовленные для захоронения. Около каждого было воткнуто в землю копье с перьями. Я знал, что это знак уважения. Очевидно, я поразил индейцев. Они перевязали меня, а тела подготовили к погребению. Была вырыта большая могила. Индейцы знали, как белые люди хоронят своих. Думаю, они понимали, что сам бы я не смог вырыть могилу. Мне удалось обнять Милли и сына и попрощаться, и я… похоронил их вместе. Милли хотела бы, чтобы ребенок был… рядом с ней.