Третья ночь оказалась хуже предыдущих. Только мы отправились, как зарядил дождь. Сначала он просто тихо накрапывал, но я точно знала, что именно так начинались затяжные дожди, обычные для этого времени года, они могли продолжаться несколько дней кряду, а бывало, и недель. Дождь усиливался, но мы все равно шли дальше, грязные и промокшие насквозь. Вскоре к ливню прибавился еще и пронизывающий ветер, пробиравший до костей. Я подумала, что хорошо бы остановиться да поискать убежище, пока мы окончательно не замерзли. Пока я еще могла идти вперед. Но мне не попадалось ничего подходящего, хотя растительности стало больше. Вряд ли полуобгоревшие ободранные деревья, которые сиротливо жались друг к другу, можно было назвать лесом. Шла с трудом – дождь размыл то подобие дороги, которое было раньше. Теперь приходилось продираться вперед, утопая в грязи. Единственная надежда оставалась на то, что к утру дождь прекратится, днем земля подсохнет и можно будет сориентироваться. Я уже не понимала, куда шла: двигались ли мы все еще на запад? Звезд было не видно. С какой стороны теперь был запад? Небольшой дождь превратился в ливень, дул противный холодный ветер, сбивавший с ног, и теперь я могла полагаться лишь на чутье Фенрира и уже жалела, что отправилась ночью. Ведь днем вряд ли я бы кого-то здесь встретила. В западных землях никто не жил, да и разыскивать меня, наверно, еще не начали. К тому же кто, завидев издали джикуяра, решился бы подойти к нему? Мне уже начало казаться, что я излишне перестраховалась, задумав идти до Сурезе по ночам. Теперь было поздно сожалеть, просто бессмысленно. Дождь только усиливался, я поняла, что нужно искать убежище, и срочно. Трудно было различить, что меня окружало, но вряд ли рядом с тропой окажется пещера, где можно скрыться от непогоды. Я резко свернула с дороги в сторону и тут же с хлюпаньем провалилась по пояс в грязь. То ли здесь была яма, то ли грунт просел и осталась только тропинка, по которой я шла, а все вокруг превратилось в болото. В окружавшей темноте ничего нельзя было разобрать.
– Фенрир, айна[3], – позвала я и сразу же почувствовала движение, но не увидела джикуяра. – Фенрир?
Джикуяр легонько ткнул меня носом в макушку. Оказалось, он стоял на тропинке совсем рядом со мной, скрытый от моих глаз окружающим мраком. Я покрепче ухватилась за него, и Фенрир вытащил меня на относительно безопасную тропинку. Все, решила я, нужно переждать дождь. Ветер крепчал, но грозы не намечалось. Осмотревшись, я остановила взгляд на ближайшем деревце, таком же драном и обгоревшем, отличавшемся наличием лишь нескольких веток. Мое внимание привлекли внушительные нижние ветви, которые были достаточно высоко, чтобы буреглоты не добрались, но и достаточно низко, чтобы я могла влезть. Крона кое-какая сохранилась, так что от дождя могла немного защитить. Голодная, грязная, уставшая, вымокшая насквозь, я кое-как залезла на дерево, ноги меня уже плохо слушались. Устроилась поудобнее, стараясь не думать, что со мной будет, если я во сне упаду с дерева прямо в грязь. С высоты своего убежища я смотрела, что будет делать Фенрир. Я думала, он плюхнется прямо в грязь рядом с деревом, но нет, он решил не отказывать себе в комфорте. Джикуяр нашел где-то сломанные ветки, а может, и сам доломал их, подтащил под выбранное мною дерево и улегся на них. От такой находчивости я могла только нервно смеяться. У него был такой вальяжный вид, как будто спал он на свежей зеленой травке в солнечной долине. Ливень потихоньку стихал, а я, достав из рюкзака плащ и укутавшись в него, заснула под размеренный шум дождя.