Падал вниз Стим, по его ощущению, очень долго. От удара о каменный пол, выбило воздух из лёгких, меч заскрежетал по камню. Стим приподнял голову, пытаясь хоть что-то увидеть в сплошной темноте. Потом последовал удар по голове, сознание провалилось в глубокий и чёрный омут забвения.
Капитан пришёл в себя от боли, которая охватывала всё тело. Вонь горелого мяса выворачивала нутро наизнанку. Перед Стимом стоял здоровяк, с гладкой, как колено, головой. Безбровый, с рыбьими глазами навыкат и с носом, похожим на картошку, палач был схож с настоящим чудовищем, монстром из преисподней. Стим посмотрел на своё тело — на груди был огромный ожог. Палач с удовольствием опять поднёс к телу раскалённый металлический прут. По телу капитана, от пяток до макушки головы, прошла адская боль, он потерял сознание.
Капитана вернули в сознание, вылив ему на голову ледяную воду. В глазах была пелена тумана, голова раскалывалась на тысячу мелких осколков боли, грудь неимоверно пекло от ожогов.
— Сколько вас всего принимает участие в операции? — услышал капитан мужской голос. — Где остальные члены твоей команды?
Стим, не поднимая головы, ответил:
— Даже не знаю, о чём вы говорите.
Опять прикосновение раскалённого металла, потеря сознания, ведро с ледяной водой.
— Ещё раз спрашиваю, воин! Сколько всего человек спустилось в подземелье? Как ко всему этому причастен генерал Аскорд?
— Да пошёл ты, ублюдок! — сказал Стим, сплюнув на пол. — Никакого генерала я не знаю. Спустились в подземелье в поисках сокровищ.
Человек, задающий вопросы, рассмеялся.
— Ладно, пусть будет так. Подумай хорошенько, воин, над моими словами. Мы с Боровом вернёмся через час, может вспомнишь и генерала и своих подчинённых. Пойдём, Боров, у нас ещё много ночной работы.
Опять раздался идиотский смех, капитан вздохнул, посмотрел по сторонам. Три женщины, семь мужчин. Ближний к Стиму обнажённый человек поднял голову. Бравый! У Стима перехватило дыхание — Бравый смотрел одним глазом, ноздри были разодраны в клочья, на левом ухе отсутствовала мочка, где обычно Бравый носил небольшую серёжку-оберег. Капитан криво усмехнулся. Оберег не оберёг, не защитил.
— Мы попали, капитан, крепко!
— Не то слово, друг. Давай думать, как отсюда выбираться. Нам королеву нужно спасать, а мы здесь, как на курорте.
Одна из женщин подняла голову, посмотрела на капитана.
— Всевышний всемогущий, куда же ты смотришь? — прошептал капитан. — Королева причём, почему над ней так издеваются?
У королевы Сольвилии вся грудь была в шрамах, на шее был безобразный рваный рубец, лицо превратилось в один огромный синяк.
— Глупцы! — произнесла довольно отчётливо королева. — Зачем спасать мертвеца? Зачем, капитан? Вы молоды, вам жить нужно! Это я родила монстра, вскормила его грудью. Это я во всём виновата, мне полагается смерть, не вам!
— Ваше Величество, мы, что-нибудь придумаем. Себя не ругайте, вы — мать принца и принцессы, и этим всё сказано. Королева должна жить! Люди вас любят и помнят, поверьте мне!
Сольвилия тихо засмеялась. Но это был смех сквозь слёзы. Стим опустил голову вниз, стал рассматривать раны на груди. По пыточной, больше похожей на какую-то пещеру, прошло движение воздуха, Стим понял голову, отбросил прядь волос со лба. Перед ним, с удивлённым выражением лица, стоял Альтор. Парень сделал шаг назад, осматривая помещение пыточной.
— Альтор, ты как здесь? Что за чудеса с тобой происходят? Помоги королеве, если можешь. — капитан показал головой на королеву Сольвилию.
Силуэт Альтора стал мерцать, потом пропал. Стим вздохнул. Последняя надежда на спасение исчезла, растворилась в воздухе.
Я остановился у массивной двери, которая была закрыта на внутренний замок. Судя по размерам скважины, замок огромный и, скорее всего, качественно изготовленный. Я сделал шаг в сторону, показывая Хоргарду на дверь. Он улыбнулся, достал из заплечной сумки кусок стальной проволоки с загнутым и расплющенным концом. Я прошёл несколько метров вперёд, остановился возле дверей соседней камеры, услышав невнятное мычание, которое потом превратилось в ужасный, животный, смех.