– Я знаю азы психологии, – недовольно отозвалась Майла.
Все, что сказал сейчас Отулл, вовсе не приближало её к пониманию причин изоляции соплеменников.
Отулл только ухмыльнулся её реакции и как ни в чем не бывало продолжил:
– Но для псионика все несколько по-другому. С одной стороны, многое гораздо ярче и возможно увидеть большую часть… Только это… как для тебя рассмотреть цвет глаз. В темноте непонятно, но стоит появиться солнну…
– Значит, на той беседе в библиотеке вы определили «цвет моих глаз»? – заметила Майла.
– Пренатальные и постнатальные переживания, доминирующие архитипические образы, фобии… Да! Я увидел «цвет твоих глаз», Майла. Твоих и Сола. Что же касается остальных – нет. До сих пор нет. Словно там глухая стена или… пустота.
Несколько минут в полной тишине Майла напряженно размышляла.
– Такое раньше было? – поинтересовалась она осторожно.
– Несколько раз. Этих людей изгоняли.
Майла не поверила собственным ушам.
– Но это же дикость! – воскликнула она возмущенно. – Если Вы не можете понять и не можете увидеть, это ничего не значит! Или значит то, что у Ваших способностей тоже есть границы! Это ужасно!
– Двоих мы потом нашли растерзанными дикими зверями. Остальные трое на глазах у охотников испарились в голубом свечении. Есть запись, – отозвался Отулл все так же сдержанно, словно он говорил не о людях, а констатировал свершившийся факт, не имеющий к его жизни никакого отношения.
– Какое равнодушие! – ужаснулась девушка.
– А знаешь, что я прочитал в тебе? – проговорил Отулл, совершенно не реагируя на возмущение девушки. – Переливающийся в бесконечности образ Майлы – пустоты, в которой рождается форма, и формы, которая таит пустоту…
Глава XXXIV
Майла бежала по бесконечным закоулкам коридоров обратно. Она почти задыхалась от своего неистового бега. А в голове по-прежнему звучали последние слова Отулла.
Только теперь Майла понимала, насколько они не похожи с Северным народом. Они никогда не станут помогать в их противостоянии с чужаками! Слишком по-разному они смотрят на этот мир.
Радовало только одно – Руппи сможет жить рядом, а Крика, Порка и Тинку никто не тронет до переселения в отдельный блок.
История Отулла об изгнанниках повергла Майлу в ужас с новой силой. Еще страшнее показались записи хроник. С трудом Майла заставила себя смотреть на кадры документального фильма, где высокие фигуры, закутанные в плащи, испарялись в зелено-голубом свечении.
Майла продолжала бежать, а страх несся за ней следом. Прежде такие крепкие, стены Северного дома уже не казались надежной защитой. Почти добравшись до своей комнаты, девушка остановилась.
Воля! Волю – в кулак!
Глубоко вздохнув, она вернула липу прежнее уверенное и слегка надменное выражение. Её удел – борьба! За себя, за свои идеалы, а главное – за всех тех, кто остался далеко позади, за бесконечной ледяной пустыней, за болью, кровью, слезами и смертями…
Из дверей появилась Вив.
– Ужин затянулся? – поинтересовалась она, лукаво поглядывая на часы. – И чем все закончилось? Ты его покорила?
– Такие не покоряются, – буркнула Майла в ответ. – Такой же обмороженный, как и температура снаружи.
Красавица Вив громко захохотала.
– По твоему виду не скажешь! – воскликнула она весело. – Могу поспорить, ты отстояла справедливость своих взглядов!
Майла улыбнулась. Жизнелюбие и легкий нрав подруги всегда действовали на неё, как целебный бальзам.
– Тебя, Вив, не проведешь, – проговорила она с более мажорными нотками в голосе.
– Он запал! – просияла подруга. – А что с Криком, Порком и Тинкой? Свободны? Когда приступим к Проекту?
Майла несколько напряженно пожала плечами.
– По чашечке чая на ночь? – поинтересовалась она у Вив.
Через некоторое время подруги сели за угловым столиком в просторной комнате отдыха. В противоположном углу расположилась группа из четырех человек из отряда Атиса.
– Им тоже не спится… – заметила Вив. – Всё ждут не дождутся действий. Видно надоело целый день на тренажерах проводить… Веселая, конечно, забава. Я тоже поначалу увлеклась… Но хочется настоящей работы!
В противоположном конце помещения громко засмеялись ребята Атиса, здоровые молодцы с крепкими, статными фигурами. А через минуту в дверях показался и сам предводитель их небольшого отряда. Атис выглядел несколько понуро. Веселые возгласы его команды не придали его физиономии более счастливого выражения. Хмуро всем кивнув, он устроился чуть поодаль и принялся грызть бублик с чаем.