Вовремя я заметил, как пальцы Фабиана поползли к голенищу сапога, в котором был припрятан небольшой двухзарядный пистолет. Выбив оружие из рук графского сынка, я приставил револьвер к его поганому лбу и взвел курок, как вдруг услышал крик сзади:
— Погоди!
Это была Энн. Раскрасневшаяся, с потекшей косметикой и в разорванной одежде, она все равно была прекрасна. Она привалилась к дверному косяку, тяжело дыша.
— Хочешь сама это сделать?
— Нет… — девушка выдохнула. — Эта мразь права. Он действительно ценный заложник, и, думаю, дядюшке пригодится его целая туша.
— Уверена, что не хочешь этого? — поморщился я, глядя прямо в глаза Фабиану Шталю. До чего же приятно было наблюдать за тем, как напыщенный самодовольный индюк в одно мгновение превратился из первого парня Терции в жалкое подобие человека. Он боялся, лоб его покрыл крупный пот, а уголки губ его тряслись. По щеке текла противная слеза. Ему очень повезло, что он родился в семье графа. Не будь он знатного рода, его мозги бы уже украшали стену. Хотя…
Сплюнув, я нажал на спусковой крючок. Не заслужил этот ублюдок жизни, сколько бы за него потом не предложили при обмене пленными. Не заслужил…
Курок звонко ударил по пустой гильзе, и я Фабиан зарыдал, рухнув на пол, забившись в истерике.
— Найди клейкую ленту — надо запереть его в каком-нибудь шкафу до прихода гвардии, — я прислушался. На востоке города стучала пулеметная стрельба, а это значило, что Астор со своими парнями все-таки сумел проскочить сквозь осадные позиции. Ждать Энн оставалось недолго. Она быстро нашла искомое и, связав Шталя по рукам и ногам, улыбнулась мне:
— А хорошо это ты придумал, с пустым револьвером-то! Вон как испугался, может, не только зарыдал…
Я насупился.
— Честно говоря, я забыл, что барабан у меня опустел. Гаденыш оказался слишком везучим.
Энн посмотрела на меня как на идиота. Впрочем, мне пока было не до нее — осталось еще одно незавершенное дело.
Глава двадцать первая
Наследник юга
Опять начался дождь. Нельзя было медлить ни минуты — скоро до терцианских рудников дойдет весть о разгроме Шталей, и Мацей, скрывающийся в темноте тамошних цехов, обязательно улизнет куда-нибудь на север, чего нельзя было допустить.
Я не стал дожидаться людей Фило, да что там, даже не стал ждать, когда Астор со своими парнями закончит зачистку городских казарм. Вместо этого я сел в первый попавшийся броневик северян и направился по знакомой дороге. То тут, то там виднелись следы войны — в паре мест я заметил подбитые и оттащенные в сторону грузовики, неподалеку от фермы Сигилд дорогу перегораживали противотанковые ежи, а однажды я обогнал убегающего от боя бойца Шталей, умолявшего его подобрать. Я даже не стал смотреть в его сторону, впрочем, и сбивать не стал.
Вот и мост, с которого все началось. За долгое время так никто и не удосужился его отремонтировать, и даже кровь не везде смыло дождями. Все-таки это было дело рук Мацея. Он вел свою игру. Даже договорившись со Шталями, он не хотел рисковать и делить свою власть с Энн и уж тем более с кем-то с севера. Именно он подговорил бандитов Сильвио, дал им оружие, подстроил все. Именно он соорудил паршивый самострел в покоях девушки. Именно он все это время желал смерти своей двоюродной сестре, пусть она даже и не была таковой на самом деле.
Знал бы он, что в плане Шталей он являлся очередной пешкой, чья роль сводилась лишь к убийству Манфреда Айзенэрца и взятии власти в Терции в первые минуты смуты. В силу своей дурости и то, и то он провалил. Не все оказались неверными скотами, готовыми кланяться первому назвавшему себя лордом, и на юге началась война. Сейчас, когда пальба закончилась, становилось ясно — Мацей поставил не на ту карту, а план северян провалился — слишком малой кровью они хотели захватить власть на юге. Не получилось. И теперь не Мацей с Фабианом гонятся за мной — я устраняю их.
К моему удивлению, никакой охраны на верхних уровнях рудника я не заметил. Возможно, кто и следил за мной через бинокль, но их я в расчет не брал. Моей задачей было лишь выиграть время для людей барона, которые наверняка уже двинулись мне на помощь.
Первое сопротивление я встретил, когда спустился на нижний уровень рудников, где располагались заводские помещения. Очередь из чьего-то шнелфайра без толку покрыла стекло броневика трещинами. Я засек стрелка — он сидел на третьем этаже администрации литейного цеха, и даже не думал прятаться. Глупо, очень глупо.
Я затормозил, дернул вверх ручник и перебрался в башню броневика. Я очень давно хотел пострелять из автопушки… Короткая очередь разнесла балкон, на котором устроился парень со шнелфайром, но тут же в меня выстрелили из ракетомета. Броня выдержала, но поехать куда-либо я уже не мог — от переднего колеса остались лишь ошметки резины и покореженный металл диска. Совершенно равнодушно, словно участвуя в надоевшей тренировке, я повернул орудие в сторону проката, за которым прятался ракетометчик, после чего превратил неудачника в раскиданные по земле куски мяса.