— Эл, теперь мы пойдем пешком в укрытие.
— Почему? — Элено нервно повел плечом.
Он не смел возражать женщине-ивельту в форме Ведомства. Но она делала что-то неправильное, такое, чего не должен делать ивельт.
— А мы поступаем правильно? Разве я не должен быть в больнице? — тревожно спросил Элено. — Ведь я должен быть в больнице, — продолжал он все более взволнованно, — я совершил преступление. Я должен вернуться в общество, мне позволили, — говорил он робко и одновременно настойчиво, не отрывая от ее лица умоляющих темных глаз. — Я оскорбил власть, но раскаялся, меня простили, разрешили…
Ри присела возле него:
— Эл, они провели тебя через первый этап коррекции личности. Перед этим ты сам написал на ладони, что любишь меня. Ты никогда никого не боялся. Я говорю тебе правду, Эл: мы бежим, это побег. Я увезла тебя из больницы. Тебе хотели сделать смертельный укол.
— Мы нарушаем закон? — Элено отшатнулся, кусая губы. — Надо вернуться. Нельзя нарушать закон. Зачем вы заставляете меня бежать? — он в отчаянии вцепился побелевшими пальцами в рукав Ри. — Пожалуйста, отвезите меня обратно. Смертельный укол? — вдруг нахмурился он, и его лицо болезненно исказилось. — Отвезите. Если они так решили, они правы. Бежать, не подчиняться — потом все равно будет только хуже… — голос Элено сорвался. — Пожалуйста!
Ри опустила голову. Первая мысль, которая мелькнула у нее: достаточно одного ее взгляда, одного мысленного приказа… Но ведь она не сможет держать Элено под контролем всю жизнь! Потом он поймет, что против собственной воли его все-таки заставили бежать, превратили в нарушителя закона. Для человека, запрограммированного на лояльность, это может кончиться разрушением всей психики.
Вздохнув, словно от сильной боли, Ри взяла его руки в свои:
— Эл, я спасла тебя ради себя. Сейчас как ты скажешь, так и будет. Важнее всего не то, что хочу я, а что решишь ты. Если ты решишь вернуться и умереть, — это твое право. Я прямо сейчас разверну машину и отвезу тебя обратно. Скажу начальнику тюрьмы, что Ведомство подтвердило свой прежний приказ. Потом я направлю автолет на полной скорости в скалы и разобьюсь вместе с машиной. Это уже мой выбор, Эл.
Элено внимательно слушал, слегка подавшись вперед, с мучительным усилием на лице. Его взгляд стал более осмысленным, и он не отнимал у Ри своих рук.
— Я могу решить сам? Если я скажу, вы отвезете меня обратно? — тихо переспросил он.
— Да, Эл, я тебя отвезу — как только ты скажешь, — заверила Ри. — Подумай, реши, я не тороплю.
Элено с болезненной гримасой потер лоб.
— А если ты останешься со мной, друзья помогут нам добраться до укрытия, где нас не найдут, — добавила Ри.
— Друзья? — растерянно спросил Элено.
— Да, тебя принудили их забыть, но они с нами. Я не могу тебе приказать, не могу заставить — только просить: поверь, Эл, ты должен бороться за себя.
— Мне правда лучше, когда я решаю сам, — признался Элено, прислушиваясь к своим ощущениям. — Я решу сам, да? Я попробую…
— Да, да, — снова поддержала Ри.
— Вернуться в больницу….
Ри не отрывала от него взгляда.
— …я, наверное, не готов. Нужно слушаться закона. Но я не готов… Я хочу идти с вами. Но если не смогу — можно будет вернуться?
— Да, можно, Эл. Ты всегда сможешь сам решать за себя, — Ри сквозь слезы глядела на его напряженное худое лицо.
— Ресс! Поторопитесь, пожалуйста, — раздался голос Дейвена.
Он спрыгнул с подножки автолета и стоял по пояс в траве. Ри запустила систему самоуправления, и они с Элено тоже вышли на поляну. В белой больничной рубашке и штанах, в тапочках из кожзаменителя, он выглядел до того неготовым к путешествию, что Ри нахмурилась:
— Дейвен, подождите. Элено нужно переодеться.
Она имела в виду форму убитого пилота.
— Не стоит, Ресс, — остановил Дейвен. — Обо всем позаботится ваш проводник. Я сейчас его вызову.
— Разве не вы — наш проводник?
— Нет. Я только отвечаю за вашу безопасность.
— Вы должны знать, — торопливо сказала Ресс. — Ведомство установит территорию, где мы можем находиться…
Сработала система самоуправления, автолёт медленно поднялся, лёг на заданный курс и растаял в небе.
— Он пойдет в сторону Патоис, — перебила сама себя Ресс. — Ведомство будет прочесывать территорию…
— Задача моего отряда — сбить их со следа, — повторил Дейвен. — За вас отвечает проводник.
— В каждый квадрат отправится группа людей из внутренних войск под руководством агентов Ведомства, — предупредила Ри. — Они постараются использовать сенсорные радары… Учтите, что ивельт может держать всю группу под контролем. Они будут действовать без всякого страха, как будто у них нет инстинкта самосохранения, понимаете?
— Ресс, нам некогда разговаривать, — прервал ее Дейвен.
Следопыт вынул из чехла нож с деревянной рукоятью. Ри узнала: такой же висел в ее имении в Кибехо на стене комнаты, где они встречались с Сеславином.
— Сеславин?! — обрадовалась она.
Внезапно тот соткался из воздуха прямо перед ней, бросил на траву вещмещок:
— Здравствуйте, Ресс, Элено! Переодевайтесь скорее.
Элено отступил на два шага. Иномирцы — люди из "зоны С-140х", и общаться с ними — значит уйти из-под опеки канцлера Стейра. Но доброе, молодое лицо иномирца не внушало боязни. Ри присела, развязывая вещмешок.
Дейвен с Сеславином перебросились несколькими словами. Дейвен резко махнул рукой:
— Элено Харт! Ресс Севан!
Этот приветственный жест был так красноречив, что слов больше не понадобилось. Ри поняла, что Дейвен не только прощается, но и отдает им честь. Ри махнула в ответ:
— Спасибо, Дейвен, берегите себя.
Следопыт не ушел, а внезапно растаял в воздухе.
Беглецам предстояло больше недели идти в сторону скал Хирксона. Над головой стыло осеннее небо, ночи стали холодными. Сеславин принес Элено и Ри одежду, удобную для путешествия через лес. Они должны были как можно скорее покинуть опасную зону. "Потом у нас будет все, что нужно, — обещал Сеславин. — Палатка, горячая пища и помощь врача".
Он прокладывал путь через заросли.
— Элено, вы держитесь? — беспокоился он.
Элено шел следом за Сеславином, сжав зубы, преодолевая колющую боль в боку. Побег казался ему нелепостью, а порой — непоправимой ошибкой. "Больше меня не простят", — думал он. Элено начинал нервничать, замедлял шаг. Он понимал, что эти двое, Сеславин и Ри — его прежние сообщники. А прежний он — преступник — за что-то любил их и почему-то им доверял…
Элено видел, что теперь Ри не сможет выполнить свое обещание и позволить ему вернуться обратно в тюрьму: ведь у них больше нет автолета. Снова наваливалось острое чувство вины и непоправимого краха, хотелось бросить спутников и бежать наугад в чащу. "Они лгут, мне вовсе не хотели сделать смертельную инъекцию, меня простили", — глубоко страдая от этой мысли, повторял про себя Элено.
Ри выбилась из сил. Она слишком много пережила, даже ее ивельтских ресурсов уже не хватало. Элено держался на ногах только благодаря тому ужасу и страданию, которое вызывало у него сознание своей вины. Это подавляло чувство физического утомления, и хотя, казалось, вот-вот не выдержит сердце, он ни с кем не хотел разговаривать и отказывался от помощи.
Только перед рассветом Сеславин сказал:
— Все, здесь остановимся на ночлег.
Ри облегченно вздохнула, откидывая с лица черные, спутавшиеся волосы. Элено сел, привалившись к дереву, его лицо стало совсем серым. Сеславин наклонился и взял его руку, считая толчки пульса:
— Сейчас придет наш врач из "Северной Оливы". Потерпите, Элено. Он сможет вас поддержать, дальше будет легче.
Как и обещал Сеславин, все остальное время пути у беглецов была горячая пища, палатка и медицинская помощь. Они шли налегке: всем нужным их обеспечивали следопыты.
Теперь привалы устраивали чаще. Начались низкорослые деревья, под ногами пружинил сырой от дождей мох, покрытый осыпавшейся хвоей. Сеславин продолжал выбирать дорогу, которая не просматривалась бы с воздуха, и из-за этого несколько раз приходилось делать крюк.