Это было тоже пустое пространство, но это даже не расчищенный отсек, – это была чуждая пустота. Неизведанная и при этом манящая. Где-то там скрывались непередаваемые опасности, и там же среди них таились невероятные открытия и великие перспективы. И он вглядывался туда так же, как доисторический человек вглядывался во мрак ночи, сидя у костра. Когда с одной стороны был ещё незнакомый, но приручённый огонь, сильный и опасный, а с другой стороны была остальная вселенная, открытая и пугающая. И нет границ, ничего не разделяет мир известный и неизвестный. Можно только вообразить их, но взгляд проникает сквозь них и ищет, и пытается узнать что-то за пределами.
И он смотрел на далёкие звёзды, потом на тусклые кружочки планет. Вот следующие ступеньки на бесконечной лестнице в небо. Если повезёт, то можно будет поучаствовать. Сделать вместе ещё один шаг вперёд. А пока сделать своё дело. Он запечатлел общий обзор с дальней точки. Переслал промежуточный отчёт на диспетчерский пункт. Отсюда, с краю, была видна передняя часть рубки и панорамный иллюминатор. Там у основной панели сидела она, и можно было бы помахать ей рукой, если бы только она догадалась, куда смотреть.
И он позволил себе небольшое нарушение протокола эфира. Он коротко позвал её, как иногда делал это подчёркнуто уважительно, но с лёгкой иронией: «Белла».
Она воспрянула, он знал это, хотя она промолчала в ответ. Стойкость и терпение. Вот ведь невероятная выдержка! Ну, ладно, посмотрим, что будет, когда я вернусь, – уж там-то ей не устоять!
Он слабо представлял, как подбираются экипажи. Пока осторожно перебирался вдоль по балкам пирса в шлюз, он вспомнил несколько своих коллективов, но там всегда была целая команда. Трудно представить, что когда-то отдельные задачи выполнялись в одиночку. Особенно без надёжной постоянной связи. Груз ответственности за каждое решение, и обязательные непредвиденные ситуации, нештатные и аварийные, и просто неожиданные. Один против космоса. Или вместе с космосом, когда как.
Ему, кажется, повезло. Он прошёл в шлюз, проверил герметичность закрывшихся позади створок, хотя в основных коридорах всё равно не было воздуха. Может, ещё будет.
Ему повезло с экипажем, теперь спустя полгода он в этом уже полностью уверен. Когда ему впервые сообщили, как будет организована миссия, то он надолго замолчал, а потом просто рассмеялся. Вообще изначально казалось, что его списывают вместе с комплексом. Так неприглядно и печально выглядел план сопровождения работ по конверсии. А попросту говоря, по разборке. Такой пункт в послужном списке точно не сулил продвижения. Но потом оказалось, что и на его долю выпадет участие в экспериментальном проекте. Его угораздило попасть в экспериментальный экипаж.
Он вышел к центральной шахте. Главный лифт давно был отключен вслед за многими системами, когда забрали большую часть солнечных панелей. Из центральной шахты при случае можно было увидеть их на новом месте. Когда лунная станция попадала в створ, их блеск от солнца было здорово видно среди звёзд. И даже на фоне лунного диска. Чудное зрелище! А поскольку сам лифт был снят для беспрепятственного перемещения, то шахта представляла собой бездонный колодец, откуда в одну сторону всегда были видны звёзды, а в другую – Земля. И от того, что она медленно проносилась в прицеле шахты, немного кружилась голова.
Он подцепил обратно реактивный ранец и вылез в шахту. Она такая просторная, что можно было бы включить тягу и полететь, но это только на крайний случай. Как и на всех протяжённых конструкциях здесь был однорельсовый лифт. Он пристегнулся к небольшой тележке, и она потянула его вдоль направляющей сквозь уровни комплекса. И можно было вертеть головой и любоваться видами, потому что протокол выполнен, а красота мимолётна и надо успевать её видеть. В любой работе.
А ещё только из шахты кажется, что на Землю можно упасть. Хотя даже если выпрыгнуть в нижний створ, то просто отправишься в долгое путешествие по орбите. Впрочем, не очень долгое. Поскольку челноки летают часто и имеют достаточную маневренность. Так что выпасть за борт на орбите теперь может быть менее опасно, чем в открытом море. Там в случае штормовой погоды можно потеряться. А здесь потеряться невозможно при всём желании. Все орбитальные объекты, кроме самых мелких, наперечёт и всегда отслеживаются. Но всё равно, когда заходишь в шлюз, – становится спокойнее.
В главном ярусе был воздух. Поэтому, как только зажёгся зелёный свет, он наконец-то снял шлем. Обитаемая часть составляла всего несколько отсеков, и тут был их пост и дом. Он шёл через коридор от шлюза, стараясь не сильно стучать подошвами скафандра, но несомненно она слышала его шаги, отдающиеся в металлических конструкциях далеко. Она бы услышала через переборки даже если бы он полностью переоблачился во внутренний костюм. Но он не оставлял скафандр у шлюза, а заносил в рубку, на всякий случай. Чем ближе к завершению, тем больше кажется цена каждого дня.