Выбрать главу

Жажда

Бывает так порою в час разлуки, Когда опять, как будто бы средь льдин, — Еще прощальные с тобою звуки И ты уходишь прочь, во тьму, один, —
Вдруг слышишь хор и музыку, и речи, Забыв что значит страшная беда, Приветы слышишь радости при встрече И как шумят счастливо города.
В горах звенит движением высоким Севан, как море, полное воды, Чтобы цвели дыханием глубоким Душа Армении, поля, сады.
И в золоте Туркмении зеленой, Где гнезда вьёт себе крылатый век, Туркменка славит песней изумленной Хмельное солнце средь озер и рек.
И синий свет горячей Украины, — Как Море Черное, шумит в Днепре… И тают вкруг тебя и тьма и льдины, Ты не один, ты жив, ты пьян в добре.
И знаешь ты: арктические льдины Растают все, там розы расцветут; И путь один на пир земли, единый, Пусть — запоздавшие, но все придут!

Прогулка в дождь

Сильный ветер, дождь осенний, Улица пуста, Жизнь рабочих воскресений Жалобно проста. Затемненные оконца Стенами вокруг — Будто отняты от солнца, Как от друга друг. Здесь трава в камнях дороги Жадно ловит свет, Дети здесь больны и строги, И веселых нет. Не спеши уйти, прохожий, От таких детей, Будет здесь на свет похожий Каждой из людей. С нами все они построят Замки и дворцы, Наши головы покроют Царские венцы. Не кричи, детей разбудишь, Как больная мать… Скоро ты, как дети, будешь Счастье обнимать. Не дивись, что щёки влажны, Это дождь, вода; Если б знал ты, как отважны Счастье и беда. Лишь на время так печально Девочка глядит; Скоро, скоро и венчально Счастье прилетит. Если б знал ты, как прекрасна Правда о земле, Как она чиста и властна, — И в добре и в зле. Ничего, что сердце бьется Будто бы в огне; Стихнет буря, улыбнется Девочка в окне.

Правда

Знакомый голос осени, всё то же Кружение, но в хрупкой тишине Лицо ее любимее и строже, Как никогда, в венчальной вышине.
И в первый раз, быть может, так глубоко Взволнован лес одеждой золотой, — Летит она стремительно, широко В лучах земли, прекрасной и святой.
Она подобна счастью и печали, Она — как свет, желанный свет земли, О ней, такой, мечтатели мечтали, Когда на смерть их связанных вели.

Тревога

Бывают дни на западе зимою — Как-бы весенние, в потоках голубых; Их тихий свет, простертый над травою, Ласкает очи нищих и больных.
Сильней рука сжимает встречно руку, И ищет взгляд смеющихся людей, Как будто там, по солнечному кругу, Звенит полетом стая лебедей.
К чему покой, как из последней силы! — Его не просит совесть никогда… Конечно, да, — его просили Простые люди, сёла, города.
Покой им нужен для большого дела, Для лучшего, что может жизнь им дать. Чтобы любовь без слез на них глядела, Чтоб в братской крови им не пропадать.
Чтобы детей от отчего порога Не увели для проданных мечей, — Печальная встречается тревога В сияньи даже золотых лучей.

«В печали есть высокое значенье…»

В печали есть высокое значенье — Как некий след возможности иной; Порой она — как знойное влеченье За темной монастырскою стеной.
Иную душу легкое забвенье Уносит в даль миражных берегов, — И слышит гениев земное пенье, И тихий свет не ведает врагов.
Другой душе желанны уверенья Творящих сил и радости большой; Она — как образ нового творенья, Как-бы сама жива иной душой.