Васе он коротко приказал:
— Поди гаси котлы и спускай жар в зольник.
Это надо было первым делом. В котельную вода еще не пришла, но пусть обе топки хоть остынут пока что. Вася все это знал лучше своего бригадира и мог бы сделать раньше, но не такой это был человек…
Сам Геннадий с девушками взялся перетаскивать доски из штабеля посреди двора в большой свинарник. И они без слов поняли его намерение: построить в свободной секции полати на высоте человеческого роста. Нелегкое дело самому тащить тяжелую тесину по колено в воде, которая стала радужной от взмученной навозной жижи и откуда-то взявшихся масляных пятен на ней. Труднее этого видеть, как они волочат эту ношу вдвоем за свободный конец. Девчушки же еще.
— Да надо ведь, подружки, — только раз веселой распевкой попытался он подбодрить их.
— Давай, давай сам-то, — с неожиданным удальством откликнулись девчонки.
Вася Оголихин пришел на помощь без зова, когда управился со своим делом. Все такой же хмурый, словно раз навсегда прокопченный угольным дымом. Пришел и сразу взялся налаживать широкие сходни. Разыскал где-то и притащил охапку реек на поперечины.
«Пробудилась все же совесть в мужике», — подумал Заправкин. Но сказать это Васе вслух, Геннадий понимал, нельзя. И без того у Васи раздувались ноздри широко открытого с боков носа, что делало его странно похожим на птицу, на ворона, бесприютно и жилисто живущего вторую сотню лет.
— А не пойдут наши свиньи на полати, тогда что? Как их будем подсаживать туда? — усомнилась Зоя.
— Пойдут, — в первый раз за всю работу открыл рот Вася Оголихин. — Пойдут. Они нас с тобой не глупее. Тоже понимают, почем килограмм беды.
Тем временем Шура, уходившая проведать своих маток с маленькими, одним духом прибежала обратно. Вода и там пошла через пороги.
Так, еще и это… А уж стемнело, и был, должно быть, вовсе поздний час. Ярче засветились лампочки под кровлей свинарника. У них так и велось: с вечера свет горел довольно-таки слабым напряжением, зато к полуночи лампы светили так, что глазам больно. Прошло, выходит, немногим более двух часов, как он пришел на ферму, а как утомились, ухлестались… Про то, что вода подступает к маточному отделению, он не забыл, просто не мог, бессилен был сообразить, что тут можно сделать.
А девушкам самым ужасным казалось то, что скоро начнут — и первыми — тонуть в маточном отделении маленькие поросята одной-двух недель от роду.
Нашелся на этот раз Оголихин. Как раз он оказался теперь вроде распорядителя.
— Ну и что за страсть? — ворчливо, но очень спокойно урезонил он девчат. — Бегите за корзинами. Подымем маленьких на сенник.
Бросив пока доделывать полати для откормочных поросят, они все четверо пошли таскать маленьких. Толкали их в двуручные ивовые корзины, в которых обычно свинарки носили картошку. Девушки все просили Васю обращаться бережнее со зверюшками, не сажать в корзину так много зараз. Он отмахивался, ворча:
— Ничего. Не пельмени, не слипнутся.
Визг маленьких, тревожное рычание маток, живое, розовое в корзинах. И у всех зашлись, онемели ноги от ледяной воды.
Послышался шум моторов. Но этого звука они давно ждали и дважды уже обманулись. Тоже слышался шум, выскакивали на двор. Но тогда гудели ночные рейсовые самолеты, проходившие стороной почти каждый час. Теперь, однако, это были не самолеты. Стали видны под фарами приближающихся машин и, словно ожив, пошли в сторону ближние кусты ольховника.
Выдалась ноченька.
Машины привел Жителев. Пришло три грузовика, и с ними приехало до десятка рабочих, из тех, кто попал ему на тот случай под руку.
Есть люди, обладающие редким и завидным даром внушать окружающим уверенность. Откуда-то у каждого, самого слабого душой, берется убежденность, что с такими не пропадешь. Жителев сам был физически не сильнее любого другого. Но люди знали: такой пойдет первым, если надо будет — и в огонь. И каждый рядом с ним чувствовал себя сильнее.
По дороге на ферму, подъехав к разливу, затопившему стлань, машины встали. Жителев вышел из кабины, простецки сказал шоферам:
— Нуте-ка, вспоминайте, чему вас учили на курсах. Что нужно сделать с машиной при переезде через броды? — И как добродушный экзаменатор подсказал: — Снять ремни вентиляторов, заткнуть деревянными пробками отверстие масленого щупа…
Это было все, что он знал для такого случая из шоферских наставлений. Недостаточно, чтобы самому провести машину через бродок. Достаточно, чтобы люди вспомнили все остальное.