— А сейчас ты сидишь ночью у меня в комнате и думаешь, что я искательница приключений? — невесело усмехнулась Аустра.
— А если это действительно так?
— Тогда ты должен немедленно уйти отсюда, и наш разговор будет на этом закончен.
Она пыталась высвободиться из объятий Зандава, но он не отпускал ее.
— Все ясно, — сказал Зандав. — Теперь я могу смело говорить. Мы оба думаем об одном и том же.
Аустра порывисто прижалась к нему, доверившись и его чувству и его силе.
Крепко обняв Аустру, Зандав спросил:
— Нашей свадьбе никто не помешает?
— Нет. Отец в мои дела не вмешивается.
— Значит, ты считаешь, что со свадьбой не следует тянуть?
— Если ты этого желаешь. Оба мы совершеннолетние… — улыбнулась Аустра.
— Нынче же весной, на пасху?
— Хорошо, Алексис. Приданое у меня уже приготовлено.
— Что касается меня, то мне нечего готовить. И теперь тебе не мешает узнать, что я представляю и на что ты можешь рассчитывать.
— Какое это имеет значение? — Она застенчиво прижалась к его плечу. — Я даже не думаю об этом.
— Но ты должна знать. У меня сейчас почти ничего нет. На побережье у нас домишко из трех комнат. В одной из них поселимся мы. Когда сестра выйдет замуж, у нас будет две комнаты, а со временем и вся лачуга перейдет к нам. У меня есть разная рыболовная снасть, моторная лодка, баркас для сетей, и я уже несколько лет самостоятельно веду хозяйство. Мы будем почти независимыми. Придется лишь кое-что из обстановки обновить, только сейчас мне этого не осилить. Что ты скажешь?
— Я думаю, что об этом нечего заботиться, — ответила Аустра. — Зачем нам ехать на побережье? Ты видел наши Эзериеши. Все это станет моим, и отец будет счастлив, если я выйду замуж и останусь дома. Ты будешь хозяином, и отец передаст тебе усадьбу.
— Но ведь я ничего не смыслю в крестьянских делах.
— Научишься. Отец тебе все покажет и поможет советом. Мне нельзя уезжать из усадьбы. Отец стар, кто поведет хозяйство? Пойми, Алексис, мы оба должны жить здесь. Все будет очень просто и хорошо.
— Гм… — протянул Зандав. Он задумался, и лицо его стало серьезным. — Об этом еще следует поразмыслить.
— Но, милый, о чем тут думать? Я не могу, не имею права уйти из Эзериешей. Будь у меня брат или сестра, кто бы остался с отцом, я бы последовала за тобой. Ну скажи, Алексис, разве тебе здесь хуже, чем на побережье? Земля у нас плодородная. Неплохо проживем. Ты станешь молодым хозяином этого хутора, а он чего-нибудь стоит.
Алексис подумал об отце и сестре. Долго ли еще старый Зандав будет способен рыбачить? Как они без него управятся с мотором, рыболовной снастью и всем остальным, если уйдет из дому основной работник? Он поделился своими сомнениями с Аустрой, но у нее на это был готовый ответ:
— Они могут поступить так же, как мы. Ведь твоя сестра когда-нибудь выйдет, надеюсь, замуж?
— Кажется, что это событие не за горами… — Зандав вспомнил своего друга Лауриса Тимрота, который уже больше года встречался с его сестрой Рудите. — Если я уйду, они смогут пожениться, и Лаурис останется вместо меня. Пойдет в примаки в усадьбу Зандава и сделается хозяином.
Да, ему действительно нечего сомневаться. Когда он сказал об этом Аустре, она облегченно вздохнула, будто с груди свалился тяжелый груз забот.
— Это правильно, Алексис, — прошептала она. — Здесь мы будем счастливее, чем в другом месте. Я чувствую это.
— А что ты мне обещаешь? — улыбнулся Зандав.
Немного подумав, Аустра прижалась щекой к его лицу и сказала:
— Я буду любить тебя долго-долго. У тебя будет хорошая жена. Но и ты должен хорошо относиться ко мне. Ты ведь никогда меня не обидишь, правда?
— Будь я проклят, если когда-нибудь заставлю тебя страдать, — горячо поклялся он. — Твоя радость всегда будет моей радостью, твое горе — моим.
— И я… И у меня, — шепнула она, ласкаясь к Зандаву.
Когда Ян и Зете встали, Зандав на своих нарах спал как убитый. Его даже пришлось будить к столу. Весь день он выглядел немного сонным и усталым. А Аустра ходила с таким гордым и сияющим видом, точно ей принадлежал весь мир.