— Вылез на дорогу один такой… — но это она сказала уже без особого укора.
Когда же Евлашин возле проходной ГРЭС принялся совать ей деньги, невразумительно бормоча извинения, посмотрела на него так, что всякие слова застряли у него в горле. И потом всю дорогу майор Евлашин смотрел в иллюминатор, словно что-то очень важное оставил на земле. В руке он комкал листок из блокнота с номером телефона.
Где-то в середине пути он по этому номеру позвонил.
На военном аэродроме Чкаловский уже стоял орбитальный самолет. Не гражданский тупоносый «Як», с короткими крыльями-обрубками, которые заканчивались гондолами разгонных блоков, а самый натуральный «Белый лебедь» — боевая машина российских Военно-Космических сил, созданный на базе легендарного Ту-160, - способный высаживать десант на грунт, осуществлять орбитальные бомбардировки или, как сейчас, выполнять грузопассажирские орбитальные рейсы. По броне самолёта медленно змеились импульсы полей статической защиты, отчего казалось, будто у гигантской птицы перекатываются мускулы под чешуйчатой кожей — военная техника использовала более мощные силовые установки, позволявшие защищаться от космической радиации с помощью энергии реактора, а не слоями брони, как у гражданских машин.
Вертолет сел неподалеку от «Лебедя». Евлашин бегом преодолел невеликое расстояние до самолета и по узенькому трапу забрался в десантный отсек. Едва он пристегнулся в своем ложементе и обменялся короткими приветствиями с ребятами, как пилоты начали рулёжку и затем — взлёт.
Вся группа, включая генерала, уже была экипирована по-боевому, ждали только его, Кирилла, и, едва только отпустила перегрузка, когда самолет вышел на орбиту, он выпутался из ремней ложемента, сразу же принявшись натягивать боевой скафандр.
— Значит так, бойцы, — сказал меж тем Белоусов. — Случилось у нас такое… что просто и не знаю как сказать. Террористы у нас на Луне объявились, будь они все там не ладны много раз.
Он покрутил седой головой, словно подчеркивая экстраординарность ситуации, и продолжил, уже без художественных отступлений обрисовывая ситуацию:
— Чуть более шести часов назад в администрацию Гагарина поступило сообщение от некоей группы лиц, называющей себя, — генерал заглянул в записи, — «Фронтом воссоединения Китая». В сообщении указано, что захвачена научно-исследовательская база корпорации «Небо» — тридцать километров от Гагарина — выдвинуты требования политические и… э-э… материального характера. Переговоры с ними ведет администрация лунных поселений, ну а от нас требуется оперативно освободить научный персонал. Ознакомьтесь с информацией.
Кирилл справился с последними застежками комбинезона скафандра, пристегнул к поясу шлем и вновь уселся в ложементе, перед проектором, демонстрировавшим группу здоровенных мужиков в масках, черных комбинезонах, с оружием, позировавших на фоне заложников, стоявших на коленях посреди лаборатории, заполненной поломанным научным оборудованием.
— Вот же, как ловко они угадали, — говорил Сергей Николаевич, — мало того, что какая-то сволочь вытащила в космос толпу этих… гастарбайтеров, так они ещё не в порту взрыв устроили, а сразу научно-исследовательскую станцию крупнейшей российской корпорации захватили и непременно на Луне. Рассмотрели красавцев? Хорошо, вот план станции.
Проектор показал объемную картинку самой станции и окрестностей.
— Предполагается блокировать оба выхода и вычистить эту заразу раз и навсегда. Дедовскими методами. Это если вкратце. Нюансы… полно нюансов, ребята. Всё начинается с того, что неясно, кто поддерживает этот фронт, кто его обеспечил средствами транспорта и какие ещё сюрпризы могут нам преподнести китайцы эти, будь оно всё неладно. Предполагать мы обязаны самое худшее, а значит действовать скрытно и быстро.
— Что означает худшее? — Негромко спросил Аркадий Копылов. Это был крепкий парень среднего роста, недавний выпускник рязанского ВВДКУ, во всём основательный и неторопливый… в бою он, впрочем, двигался по-тигриному мягко и непринуждённо. Кирилл видел на последних сборах.
— Худшее, это… — Белоусов покрутил головой: — Это, Аркаша, означает, что подходы к станции контролируются с помощью самых современных средств и кроме того оружия и взрывчатки, что мы у этих гавриков видели, есть ещё какая-нибудь подленькая штуковина, вплоть до эскадрильи космических истребителей с «Энтерпрайза».
Он оглядел своих «орёликов», как иногда сам же называл бойцов подразделения «Вымпел», с громадным трудом созданным им самим же более пяти лет назад. Никто тогда не понимал, зачем России отряд космического спецназа: попахивало это всё дурного вкуса фантастикой. Нет, космическая пехота нужна, подразделение разведки в её составе — необходимо, но освобождать заложников в космосе, тайно захватывать космические станции или космические корабли… к чему? Космонавты — контингент специфический: каждый работник, вывезенный за пределы орбиты, стоил кучу денег. Космонавта надо было поднять на орбиту, предоставить условия для проживания (даже воздух на космических объектах стоил уйму денег, во как), оборудовать рабочее место — не отделаешься здесь покупкой кувалды да рабочим комбинезоном из дешевенького пластика. А потом, когда сей работник создаст-таки пресловутую прибавочную стоимость, его труд должен быть оплачен по самой высокой тарифной сетке и предоставлены условия для лечения и отдыха.