Джозеф шёл к выходу из аэропорта. В Гамбурге он не был, хотя кое-что читал про него: аэропорт находится почти в центре города, который делится на Старую и Новую части, в Старой находятся всякие там памятники архитектуры, в Новой делают бизнес и шопинг. Самое главное, что знал Джозеф — город был достаточно большим, чтобы без проблем затеряться среди множества людей и получить шанс на новую жизнь. Шанс призрачный, другого такого не будет, но стоит только выбраться из ворот терминала…
Сердце готово выскочить из груди. Свобода для Джозефа пахла резковатым привкусом вентилируемого воздуха, разбавленного цветочным ароматом духов идущей перед ним женщины, в ушах стоял шелест тысяч ног по мраморному полу терминала, гул тысяч голосов, перекрываемых голосами из множества динамиков, что-то бормочущих на множестве языков… глаза резал яркий свет ламп дневного света под потолком.
А сердце уже не билось — словно кузнечный пресс ухало в груди, отдаваясь звоном в ушах…
Свобода…
Стеклянные двери разъехались в разные стороны, пропуская идущую перед Джозефом женщину: точёная фигурка, утянутая красным кожаным жакетом, чёрная юбка-макси, чуть-чуть не достающая до чёрных же туфелек на высоком каблуке, кокетливо заломленная шляпка на аккуратной причёске… чёрт, уж полгода баб не видел!.. и в лицо, обрывая все мысли, пахнуло морозной свежестью. Сыпал снежок, сверкая в свете зажженных по вечернему времени фонарей, тут же превращаясь в грязную кашицу под колёсами машин, постоянно подъезжавших и отъезжавших от входа в аэропорт. Джозеф проводил взглядом красотку, и скользнул взглядом по стоящим у тротуара машинам, выбирая такси.
Сердце прыгнуло вверх-вниз и замерло… Свобода кончилась.
Чуть левее главного выхода возле большой чёрной машины стоял Малколм и спокойно и серьёзно смотрел на Джозефа.
Джозеф вздохнул. Посмотрел в сторону. Приглянувшаяся ему красотка садилась в такси и водитель суетливо заталкивал её невеликую кладь в багажник. С другой стороны Малколм всё так же серьезно смотрел на него и спокойствие его взгляда могло обмануть кого угодно, только не Джозефа. Этот субтильный на вид белый в любую секунду готов был сорваться с места как большой сильный зверь, лев во главе прайда, с которым охотники стараются не связываться даже будучи вооружены до зубов. Джозеф вооружён не был. Поэтому он ещё раз глубоко вздохнул, молча обошёл Малколма и сел на заднее сиденье «Мерседеса».
Глава 1
Второй весенний месяц называется апрелем не случайно: по народному поверью, в апреле земля преет. «Март пивом, а апрель водою славится», — в апреле снег тает уже неостановимо, как неостановим приход настоящей весны, с теплом, свежей зеленью. Раньше на Руси этот месяц назывался «пролетником», так как предвещал скорый приход лета; у поляков он носил название «кветень»; чехи и словаки именовали апрель «дубень». В Древней Руси он был вторым месяцем; позже, до 1700 года, он считался восьмым, а после реформы Петра I стал четвертым по счету.
Погода за тридцать дней, отпущенных апрелю-пролетнику, меняется от ясно-солнечной до тоскливо-дождливой. Может выпасть снег и ударить морозец, превращая для автолюбителей каждый день в Праздник жестянщика. Начинается апрель с Благовещенья, а во второй половине месяца заканчивается Великий пост и начинаются другие праздники — почти все связанные с проводами зимы и встречей короткого но ласкового северного лета.
А в космосе…
Согревающие душу предвкушением лета слова «двадцать восьмое апреля» превращаются в скупые цифры 28.04.2204. Здесь всё иначе, всё иначе, чем на Земле — что весной, что летом здесь вечный холод и тишина. Первое время глаз радуют блёстки звёзд, щедро рассыпанные в тёмной бездне, но потом эта картина приедается, приедаются виды планет и солнечной короны, даже Юпитер с Сатурном, окружённые хороводом спутников, становятся лишь докучливыми пятнами на экранах слежения и в иллюминаторах космических кораблей. Хочется видеть родную планету и не любой уголок Земли, а именно тот, где прошло твоё детство и юность.
Они, впрочем, пробыли в космосе не слишком долго чтобы соскучиться по родным осинам, поэтому многое… да пожалуй всё здесь было внове. Собравшийся на борту грузопассажирского малотоннажного транспорта «Арго» контингент — сплошь учёные да шахтёры, немногим этим же учёным уступавшие — располагали ко всяческим проявлениям любопытства и немедленному удовлетворению оного. Где ещё из первых рук узнаешь о жизни возле газовых гигантов и о них самих…