Наутро Веселову предстояло отправиться в совершенно другой мир. Полет на орбиту, подъем, как любил его называть Валентин Георгиевич Астахов — наставник и насмешник, — сам по себе был немалым риском, что заставляло маленького Сёмку — племянника Егора — с раскрытым ртом слушать байки об отделяющихся разгонных блоках, да плавно уходящей вниз Земле. Но ко всему этому добавлялся ещё и перелёт к Луне, к месту собственно работы, которая на грунте позволяла задирать нос и швыряться деньгами под восхищенными взглядами друзей детства, в своё время не оценившим романтику высокого вакуума, а по прибытию на транспортно-технический центр «Луна-орбитальный» рядом с опытнейшими специалистами чувствовать себя неучем. Егор каждый раз напрочь забывал, что на вахте ему не раз и не два приходилось задавать маршрут этим же пилотам, гонявшим юркие орбитальные самолёты то в сторону Земли, то мимо ТТЦ к лунным деревням, то к научно-производственным центрам в точках Лагранжа или к центральному перевалочному узлу системы — ТТЦ «Земля-1». Забывал и оттого, наверное, изрядно волновался каждый раз перед стартом, хоть и не так много было тех стартов.
В этом мире царила невесомость, режим дня был расписан по секундам и любые отступления от установленного расписания карались вычетами из заработной платы немалых сумм, будь это пропуск без уважительной причины тренировок в спортзале Центра или сон в неустановленное время. Космонавты, космены, важно расхаживавшие по земной тверди предпочитали не распространяться о том, что едва пройдя предполетный медосмотр, они переставали принадлежать себе и полностью подчинялись правилам и инструкциям компании-работодателя.
Освоением Солнечной системы занимались десятка полтора крупных компаний, учрежденных больше ста лет назад при участии государств Евразии и Америки вкупе с разного рода частными корпорациями и несчетное множество мелких фирм и фирмочек, выполнявших подрядные работы по космическому строительству, грузопассажирским перевозкам и множеству других видов деятельности, вплоть до уборки и утилизации космического мусора на орбитах Земли, Луны и Марса. Мировые лидеры — Россия и Америка — так или иначе, присутствовали в любом проекте, касавшемся космоса, отдавая, все же, львиную долю прибыли частному капиталу. А тот старался вовсю, выжимая из каждой каменюки-астероида все полезные ископаемые, которые можно было пустить на производство энергии или сырья для орбитальных заводов и судоверфей, отчего среди персонала перерабатывающих предприятий ходила грустная шутка о том, что не грозит теперь Земле астероид-убийца. По кусочкам растащат, пока долетит.
На свет появлялись металлы с причудливыми молекулярными структурами, все новые виды материалов и машин, циклопические сооружения, то призванные привлечь множество туристов, то произвести больше энергии, научный мир затаив дыхание, следил за экспедицией в район газовых гигантов, где уже почти пять лет автоматы исследовали Юпитер, обещая новые научные открытия. Здесь, отныне и навсегда, царила Прибыль — царь, бог и главное препятствие на пути полного и окончательного освоения Дальнего Внеземелья.
Почти сорок лет существовали поселения на Марсе. Красную планету избороздили вдоль и поперёк, построили три больших города и без счета маленьких научно-исследовательских станций и уже совсем было приготовились сделать Марс пригодным для жизни, но подготовленный проект стоил совершенно неприличных денег, из-за чего переругались не то что частные компании — в ООН дым стоял коромыслом. Так и отложили на потом, когда численность человечества перевалит за десяток миллиардов.
Государственные компании — российские и американские, с ESA дышащей в затылок и тем и другим, — вплотную подбирались к строительству межзвездного корабля, решая одну техническую проблему за другой. Не могли решить только проблему экономического обоснования межзвездного перелёта. Проще говоря: лететь-то можно хоть сейчас, вопрос — зачем? Уж больно дорого стоило удовлетворение любопытства ученых, в то время как глобальных проблем хватало и в самой Солнечной системе. И дело заглохло на стадии чертежей да постройки корпуса варп-привода на верфи имени Линкольна.
Она же, прибыль, заставляла считать буквально каждую копейку, затраченную на производство в условиях космоса. Жилые помещения были стандартизированы и минимизированы, гигиена осуществлялась только ультразвуком (какая вода, вы с ума сошли!..), здоровье человека являлось собственностью компании-работодателя и фиксировалось на всем протяжении трудового договора, в нем отдельными пунктами прописывалось что и в каких количествах разрешалось употреблять космонавту на отдыхе и в перерыве между вахтами.