Полагаю, Хосе, ты слышал, что твои предки-ацтеки отличались редкостной воинственностью и славились своими жертвоприношениями? В отчетах Берналя Диаса, одного из конкистадоров Кортеса, содержатся сведения о ста тысячах человек, принесенных в жертву в Теночтитлане, а Мотолиния и Помар описывают многочисленные жертвоприношения Уицилопочтли и Тескатлипоке на вершинах пирамид. Марсиане, как я теперь понимаю, были не менее кровожадны и те, кто бежал на Землю... Ну, скажем так, они представляли группу несогласных с политикой тамошних властей. Вторая волна переселенцев, от которой и произошли мезоамериканские индейцы, перебрались на Землю после катастрофы, погубившей Марс. А через века, когда бегство с Марса превратилось в легенду, потомки переселенцев снова попытались открыть дорогу на родину предков, которую они называли Ацтлан. Видишь ли, чтобы Врата начали работать, им нужна была жертва - кровавая жертва, но не кто попало, а человек, родившийся в определенное время в определенном месте. И провести ритуал тоже надо было только в правильное время. Так как ацтеки не знали, как вычислить нужную жертву, они, э-э... попытались решить проблему количеством. Со временем истинная цель жертвоприношений была забыта, и те превратились в часть культа. Но в найденном мной кодексе были приведены точные условия, согласно которым можно было вычислить правильную жертву...
- Пресвятая дева, падре! - Хосе ошарашено уставился на собеседника. - Только не говорите, что вы именно это и сделали!
- Увы, Хосе, я так и поступил. Диас в тот момент отчаянно нуждался в укреплении власти, а я был просто глуп и ослеплен тщеславием, ведь диктатор дал мне все - фонд, деньги, оборудование. Пользуясь полученными мной результатами, он через своих людей обнаружил подходящую жертву. Им оказался юноша по имени Октавио Рамос, сын семьи торговцев из Пуэблы. Его семью, по указанию Диаса, тайно убили, а сам молодой человек оказался распят на вершине Темпло Майор. Я присутствовал при этой жуткой церемонии, и не хочу распространяться о ее подробностях. Только там до меня дошло, что я натворил. Да, путь на загадочную прародину человечества был открыт, но какой ценой!
Но если бы это была единственная ошибка из тех, что я совершил! Мне надо было бросить все, сжечь ацтекский кодекс и скрыться прочь из страны, а я этого не сделал. Я остался и продолжил расшифровку рукописи. Из нее я узнал, что врата на Темпло Майор лишь крохотная лазейка, а на Марсе после катастрофы сохранились настоящие, огромные Врата, через которые можно попасть в любую точку Вселенной...
- Ну, несложно догадаться, каким способом они открываются, - пробормотал Хосе.
- Все верно, им тоже нужна человеческая жертва, - кивнул отец Винсент. - И кодекс давал вполне определенные указания на то, как ее установить. И на дату, когда Врата могут быть открыты...
- Дайте-ка догадаюсь, уж не на днях ли это?
- Завтра в полдень Игнасио должен быть принесен в жертву на плато Солнца.
- Но там ведь сплошная пустыня!
- Ты ошибаешься, сын мой. Я был там много лет назад, и там находится одно из величайших сооружений в мире - пирамида, рядом с которой пирамиды Египта не более чем горка детских кубиков. Но никто не может проникнуть туда, миновать живым Молчаливых Стражей.
- Кого?
- Молчаливых стражей. Скоро ты их увидишь.
- И вы знаете способ обойти их? - уточнил Хосе.
- Знаю, хотя я надеялся, что мне не придется им воспользоваться.
- Ну и теперь у нас остался невыясненным один вопрос - как ученый Джозеф Гулд превратился в отца Винсента?
- После жертвоприношения в Темпло Майор я изменился, но бросить работу с кодексами не мог себя заставить до последнего. Все-таки я был ученым, в руках которого оказались ключи к величайшему открытию за всю историю человечества. Диас же был страшно раздосадован тем, что на той стороне не оказалось ни марсиан, ни сказочных богатств. Он не перекрыл доступ на Марс лишь потому, что туда в первые же годы ушли десятки тысяч индейцев, а следом потянулись другие недовольные властью. А главное, туда переправилась ненавидимая многими секта солнцепоклонников, продолжавших отправлять культы ацтеков. Признаюсь, из общения с ними я почерпнул немало полезных сведений для своего исследования. Оправившись от первого разочарования и поняв значение марсианского открытия, Диас приставил ко мне под видом ассистентов своих соглядатаев, а сам тем временем спелся с солнцепоклонниками, которые знали тонкости магических ритуалов, необходимых для открытия Врат - в отличие от тех, что находились на Темпло Майор и вели только в одну точку, Врата на Марсе требовали специальной, так сказать, настройки. Тогда я уже представлял, кто такой Диас, и на что он готов пойти, чтобы получить доступ к иным мирам, поэтому через несколько лет заставил себя остановиться. Это далось мне нелегко, но я уничтожил результаты своих трудов, покинул Национальный фонд этнических исследований и сбежал домой, в Штаты. К сожалению, в последний момент мне стало известно, что ассистенты успели скопировать большинство моих записей. Тогда главной целью для меня стало найти ребенка, который должен был родиться через пару лет, и упрятать его подальше от прихвостней Диаса.
Сперва я попытался прибегнуть к помощи своих знакомых в правительстве САСШ, но вскоре выяснилось, что там прекрасно осведомлены о результатах моих исследований. Более того, Белый дом намеренно ждет, когда Диас откроет марсианские Врата, чтобы спровоцировать восстание и под шумок ввести свои войска, а там, глядишь, и пересмотреть условия мирного договора сорок восьмого года. Дядя Сэм намеревался выгрести жар чужими руками и остаться чистеньким да при открытых Вратах. И нынешние заявления Рузвельта о политике большой дубинки только укрепляют мою уверенность в том, что дни Диаса сочтены. Так что после двух месяцев пребывания в Вашингтоне мне снова пришлось бежать, на этот раз от своего собственного правительства. У одного университетского приятеля с Пенсильвания-авеню хватило совести предупредить, что к отелю, где я проживал, уже высланы ищейки Секретной службы.