- Обыкновенный приютский мальчишка. И даже благочестием особым не отличается. Я знаю его с пеленок, когда его после землетрясения 1896 года подбросили в приют Марии Магдалены...
- Мне мать рассказывала, что тогда в Мехико творилось, - кивнул Хосе. - Она сама чудом выжила, до сих пор в церкви свечки за это ставит. И сахарные черепа терпеть не может...
- В общем, Хосе, Игнасио - самый обыкновенный мальчишка, каковых в приюте еще сотня. Но я знаю, зачем он понадобился чачальмекам, и разве в мире существует хоть одна причина, чтобы оправдать смерть ребенка на жертвенном алтаре безумных фанатиков?
- Эй, святейшество, да ты никак хочешь сказать, что мы вас на своем горбу тащим к солнцепоклонникам? - Мятлик вдруг резко встал, словно перед ним стена выросла. - Нет уж, так мы не договаривались! Там же ненормальные что ни день, кому-нибудь да вырвут сердце! Так дело не пойдет!
- Мятлик, а ну заткнись и шевели копытами! - Хосе зло треснул пятками по бокам коня, отозвавшиеся глухим звоном. - Тебе-то чего боятся? Они фанатики, а не сумасшедшие!
- Не вижу особой разницы, - фыркнул Сгибалка.
- А я вижу - вряд ли они соберутся принести в жертву Солнцу тупого ржавого осла, - Хосе снова дал шенкеля Мятлику, догоняя отца Винсента. - Но если ты так боишься, то я могу тебя обратно к Карлосу отправить. Только, чур, сам объяснять будешь, почему зассал.
- Да ничего я не зассал, - огрызнулся Мятлик. - Масло просто подтекает в башке, вот и несу какую-то чушь...
- Ба, святейшество, да в Мятлика никак демон вселился! - заржал Сгибалка. - Айда на привале его разберем да злой дух изгоним! Ты как, силен в экзорцизме?
- Господи, дай мне сил и укрепи меня в терпении моем, - воздел очи к небу отец Винсент.
- Попроси еще боженьку, чтобы он еще и котел этому выродку железной ослицы подлатал, а то выхлоп такой, что хоть глаз выколи! - не остался в долгу перед товарищем Мятлик.
- Тихо все! - рявкнул Хосе, привставая в седле.
Мятлик собрался было что-то сказать своему седоку, но выражение лица индейца ничего хорошего не предвещало. В руках у Хосе объявилась винтовка, до этого притороченная к седлу.
Относительно плоскую прерию путешественники покинули еще вчера, и теперь их путь лежал через гряды холмов, некоторые из которых ветер источил у оснований, превратив в исполинские грибы-дымовики. Растительность в этих краях почти отсутствовала - только покрытый по утрам инеем мох, да редкие шары песочника. Ну а фауну красной планеты и вовсе представляли только завезенные с Земли козы, лошади и собаки, оставшиеся в более обжитых местах, так что уже сутки никаких иных звуков кроме завывания ветра путешественники не замечали. Сейчас же издалека доносился какой-то чужеродный гул.
- Может быть ураган? - предположил Мятлик, с едва слышным скрипом поводя ушами.
- Сдается мне, Мятлик, когда Карлос тебя собирал, зажал пару шестерен в твою тупую башку, - Сгибалка тоже стоял, задрав морду к небу. - Какой, к едреней матери, ураган? Это ж турбина!
Гул становился все громче.
Сумерки на Марсе мало отличаются от ночи и наступают еще тогда, когда Солнце не село. Небо при этом сохраняет грязно-оранжевый цвет, однако около солнечного диска оно становится голубым, как днем на Земле. И все же это обычные сумерки - горизонт уже сливается в сплошную черную линию, а окружающий мир становится размытым и нечетким. Так что для Хосе стало неожиданностью появление в небе над холмами двух странных существ со здоровенными куполообразными головами, вырастающими прямо из плеч, и широченной грудью, отливающей металлом. Из-за спины каждого летуна бил столб пламени. Оставляя за собой жирный дымный след, пришельцы заложили вираж и пошли на снижение.
Когда они пронеслись прямо над путниками, оказалось, что головы не головы, а шлемы с горящими красным линзами. Тела скрывало подобие лат, и на груди каждого красовался круг, перечеркнутый вертикальным крестом. Огонь за спинами изрыгали массивные реактивные ранцы с торчащими из них короткими стабилизаторами.
Вздымая облака пыли, пришельцы приземлились в лощине между холмами. Они сбросили со спин ранцы и в руках у них оказались длинные и тяжелые автоматические винтовки "манлихер" с дисковыми магазинами.
Хосе и отец Винсент едва успели спешиться и укрыться за россыпью камней, отвалившихся от верхушек холмов. Воздух наполнился мелкими обломками, разлетающимися из валунов под градом пуль.
Хосе перехватил винтовку поудобней и собрался было стрелять, как на ствол легла рука отца Винсента.
- Из этого не пробьешь, - покачал тот головой. - Но это только полбеды. Дальность полета ранцев лиг тридцать, значит, где-то рядом кружит дирижабль.
- Да это кто вообще такие? - Хосе раздраженно выдернул ствол из руки священника.
- Расскажу, если живы останемся.
Хосе сунул руку за отворот куртки.
- Вот уж не думал, что придется ими воспользоваться.
С этими словами он извлек плоскую деревянную коробку и открыл ее. Внутри лежали тускло поблескивающие патроны со странными составными гильзами.
- Это что? - спросил отец Винсент.
- Да так, прикупил в свое время на черном рынке, когда мужа старшей сестры за поддержку Франциско Мадеро на рудники забрали, - Хосе вытряхнул из барабана патроны и принялся снаряжать его новыми. - Ждал, пока ребята Диаса за мной придут. Не пришли... Это специальная удлиненная пуля, начиненная термитом. В хвостовой части реактивное топливо. Дальность полета получается небольшая, зато пробивное действие ого-го.
Хосе поставил барабан на место.
- Мятлик, ржавый бочонок, а ну ползи сюда! - рявкнул он.