— Если то, что ты раскрутишь, будет хоть как-то похоже на вычисленный расклад, — по-немецки же вставляет Артур, — тогда я лично готов пробиться к генералу Уоллесу. У него полномочий хватит, чай, не с верхним эшелоном Ордена дело имеем.
— Тебе виднее, я к генералам после Вольфа не вхожа.
Секунд через сорок до меня доходит контекст этой фразы в смысле кто такой может быть Вольф в случае фрау Бригитты Ширмер. Уж никак не наш атриумовский кадровик Дитмар Вольф, а личность в мире более известная. Генерал-полковник Маркус Вольф, «Миша» для советских друзей-союзников, до объединения Германии — глава штази.[102] А репутация у этой организации суровая, в профессиональном плане агенты штази только «конторе глубокого бурения» и уступали, да и то не факт. Серьезное у госпожи сверхштатного следователя прошлое, ничего не скажешь…
Территория Ордена, г. Порто-Франко. Четверг, 13/03/21 23:41
В девятом часу вечера наконец возвращаются Руис с Полиной. Вид у приятеля загадочно-довольный, а Полина вся сияет и только что не подпрыгивает от радости и возбуждения. Подхожу поближе: вечерок у парочки выдался насыщенный, явно есть о чем рассказать.
— Повеселились? — напускает на себя строгий вид Шакуров.
— Ага, — счастливо соглашается девочка, — ко мне аж вчетвером приставали.
Мы с Геной не сговариваясь интересуемся:
— Трупы есть?
Надя осуждающе качает головой, но в глазах пляшут смешинки.
— Вроде обошлось, — отвечает Полина, — хотя руку я, наверное, одному сломала.
— За дело?
— Угу.
— Ну и ладно.
Возникшая сбоку фрау Ширмер на вполне приличном русском языке интересуется:
— А где дело было?
— В «Ранчерос»… нет, не в «Ранчерос», там мы просто потанцевали и взяли по коктейлю, потом дальше пошли… в общем, клуб такой, сцена с дымовой пиротехникой и лазерным шоу, и еще у них на люстрах вараны висят.
— «Игуана». То еще заведение. Не рекомендую туда возвращаться.
— А чего, шоу работают классно, и техника самая современная, к нам в Ростов зеленых лазеров еще не завозили. Запах с кухни мне не понравился, так ужинать я там и не собиралась.
— И пить тоже не советую, легкие галлюциногены еще не самое худшее, что в этом притоне могут подсыпать.
Полина отмахивается.
— Ай, ну вас. Знаю я, что в таких клубах к выпивке предлагают, таблетка на пробу — бесплатно, а дальше как всегда.
— Где это тебе у нас подобное предлагали?! — Шакуров на грани превращения в Крокодила Гену.
— Пап, да ладно тебе, я ж тоже соображение имею…
Ухмыляясь тихому семейному спору, интересуюсь у Руиса:
— Впечатление на девочку произвел?
— Да уж надеюсь, — ответствует напарник, — четырех щелкоперов она и сама раскидала, а вот вышибал пришлось утихомиривать мне.
— Ну раз вы здесь и целые, утихомирил нормально.
— Добрым словом и пистолетом всегда можно добиться большего, чем добрым словом.
— Слушай, Аль Капоне новоявленный, а где ты пистолет взял? Оба твоих ствола в номере лежат, в бауле, опечатанные.
— Так у вышибал и взял, — и с абсолютно серьезной мордой Руис предъявляет новенькую никелированную «берсу-380»,[103] — уж если достал оружие, так не размахивай где попало, а то можно уронить и пораниться…
Берт одобрительно скалится.
— Это ты правильно, единственно что — не светил бы сейчас стволом, а лучше спихни его при первой возможности тому же Биллу. Не знаю, какое тут наказание за незаконное ношение оружия…
— На первый раз — конфискация ствола и пятьсот экю штрафа, — просвещает из угла Геррик, — при рецидиве серьезнее. Не дергайся, омбре, за кретинов из «Игуаны» я тебе разве что медаль навесить не могу; просто действительно спрячь пока пистолет и не попадайся с ним на улице патрулю.
Следуя доброму совету, Руис отправляет «берсу» в сумочку-набрюшник. Пистолет, даром что небольшой, помещается там плохо и напарник вытряхивает все содержимое, намереваясь переупаковать сумочку.
Берт и Сай, сверкнув глазами, с двух сторон берут его в клещи — Берт, будучи ближе, успевает раньше, зато Сай сразу фиксирует рефлекторно рванувшуюся к поясному ножу руку Руиса. Я подтягиваюсь поближе, незаметно нащупывая в кармане «леди таурус», за стойкой ахает Флоренс, но тут из угла разбуженным медведем вылезает Геррик.
— А теперь все выпустили друг друга, шаг назад, руки на виду, спокойно стоим и не делаем резких движений.
Пауза. Сай и Берт отпускают Руиса и отступают; он потирает локоть и искоса смотрит вправо-влево.
— Какого дьявола?..
— Красного дьявола, — сквозь зубы цедит Сай. — Вот этого.
И указывает концом тросточки на нечто мутно-красное в полупрозрачном целлофане. «Нечто» очень смахивает на пилюльку ручной формовки и упаковки.
Руис пожимает плечами.
— В «Игуане» всучили, и что?
Пауза. Сай устало опирается на тросточку и наклоняет голову…
— Был неправ, прошу прощения. Взгляд замылился.
— И нервы подвели, — добавляет Берт. — Правда, амиго, извини: забыли соображалку врубить, на автомате сработали.
— Ладно, автоматчики, проехали, — вздыхает Руис. — Но с вас пиво и рассказ, что все это значит.
— Пиво — хоть сейчас, — кивает Сай, — а вот с рассказом придется подождать до завершения уже нашей… операции.
— Кстати об операции.
Берт переходит на незнакомый мне язык — возможно, тот же, что и в прошлый раз; судя по физиономии Геррика, он этому наречию также не обучен. Сай коротко отвечает, и Берт снова поворачивается к Руису.
— Подробностями не поделишься, кто именно тебе таблетку всучил?
— Да какие тут подробности. Подваливает, дает — ну я на автомате беру и прячу в карман, а уже потом соображаю, что это такое…
— Имени, само собой, не знаешь.
— Зато морду знаю. Высокий, тощий, смуглый — индейской крови больше трети; по акценту где-то из глубин Южной Америки: Чили, может, Боливия или Перу. Не Колумбия и не Венесуэла. Особые приметы — под глазом фингал и перелом правой руки, сложный или простой — не могу сказать.
— Знатная примета, — усмехается Геррик, — это ты его так?
— Нет, это моя дама его так.
— Полина-то?
— Ага.
— Молодец девочка. Пушеры[104] пользуются тем, что легкие наркотики в городе вроде как не под запретом, и временами совсем страх Божий теряют. Надо, надо их порой в чувство приводить…
— «Легкие наркотики»? — у Сая в глотке словно консервная банка застряла.
Вот даже как. Со столь искренним чувством — интересная же у Сая и Берта рисуется связь с тихуанским картелем. Агенты какого-нибудь Интерпола под глубоким прикрытием? версия из дешевых триллеров, но она кое-что может объяснить…
Геррик тяжело вздыхает.
— Будь Порто-Франко в подчинении Евросоюза, нам бы удалось кое-что переменить. Это там, за ленточкой, старушка Европа вопиет о правах человека даже вопреки здравому смыслу; здешний народ в массе своей склоняется к традиционным ценностям, как ни банально звучит, и большую политику с агрессивной толерантностью во главу угла не ставит. Но увы: город лишь построен европейцами, а заправляет здесь Орден. На бумаге прописана «вольная территория под совместным управлением»; по факту в ведении европейских властей коммуналка, хлеб и зрелища, а реальные хозяева города либо члены Ордена, либо получают распоряжения прямо оттуда.
— А зачем Ордену наркотики? — на голубом глазу интересуюсь я.
— «Каждый имеет право на второй шанс», — едва не сплевывает опер-координатор. — Хороший в общем-то девиз, но в трактовке верхушки Ордена он обозначает: каждый вправе заниматься любым делом, пока платит с этого дела налоги. И «любым» значит именно ЛЮБЫМ. Они, уверен, и работорговлю здесь с удовольствием узаконили бы, да только слишком много среди собственных орденских силовиков народа, который на тех самых «традиционных ценностях» воспитан и отбросить воспитание даже по распоряжению начальства так вот просто не готов. В итоге «незаконной» деятельности просто нет, только плати — а на наркотиках деньги поднимаются сами представляете какие… Так что наркотики как таковые Ордену не нужны, а вот доходы с этой дряни — еще как.