Желающие померяться в скорости поднялись в воздух, протрубил рог: сорок крыльев сделали первый взмах. Зрители закрылись руками и закашлялись – столько взвилось пыли, но уже скоро закричали ободряюще: «Давай! Вперед! Откуда у тебя крылья растут?!»
Барс не чувствовал азарта, возле него сбились в кучу, едва не касаясь друг друга крыльями, сразу несколько человек: надеялись держаться его скорости. Это раздражало, и Барс в несколько сильных взмахов вырвался из их окружения. Лететь стало легче. Ветер привычно засвистел по перьям. Соперники, которые вырвались вперед, уже задыхались и быстро оказывались позади. Скоро перед Барсом никого не стало. Сам не замечая того, он увлекся, ухватился взглядом за далекую огневую черту. Она приближалась и росла, пока не превратилась в большие костры. Барс промчался над ними, успев почувствовать дыхание тепла и увидев, как мощно колыхнулись языки пламени вслед за его полетом. Он улыбнулся: кто там бахвалился прийти первым? Или он действительно придет? Барсу на шею обрушились объятья и поздравления: девушки любят победителей. Вторым пересек черту Кроткий Сокол и бросил на соперника злой взгляд. Барс пожал плечами: хочешь победить – быстрее маши крыльями! Он поискал глазами Луну и не нашел ее: вечно она пропускает его удачу!
Ему стало досадно, и радость от победы незаметно угасла. Барс полетел назад к праздничному огню и на полпути увидел внизу Вещую Куницу. Она смотрела на него, наверно, всего несколько секунд и опустила взгляд, пошла дальше, но Барс словно споткнулся: сбился с ровного полета. Он почему-то подумал, что именно так на севере из-под ветвей деревьев смотрят бескрылые люди на тех, кто может летать. Непонятно, что в этом взгляде: злоба или печаль, но от него становится жутко.
Барс полетел быстрее к свету и веселью: ему казалось, что Вещая Куница смотрит на него, но оборачиваться не смел. Слишком страшно было снова встретиться с ней взглядом.
У костра праздник был в самом разгаре. Музыканты не жалели ни себя, ни инструментов. Уже захмелевший с непривычки Ночной Голубь плясал с Огненной Бабочкой. Она тоже не видела состязания, нечего было Соколу так злиться. Сам он уже стоял возле, и глаза его горели, отражая пламя общего костра. Барсу подумалось невольно: может, поторопились ему с именем?
Луна сидела с подружками на балконе Мудрого Волка, свесив ноги вниз (еще и этим хорош праздник, что важные дома становятся просто местом для веселья и танцев). Лилия и Гроза о чем-то болтали. Глаза у них при этом блестели – по всему видно – обсуждают парней, только что получивших имя, а Луна задумалась и, похоже, потеряла нить разговора. Барса подмывало позвать ее, рассказать о Кунице, но портить ей праздник не хотелось. К нему подбежала тоненькая Травинка – девчушка лет пяти, которая и летать-то, наверно, толком еще не умела.
-Попробуй! Я сама пожарила! – и протянула ему тарелку с орешками.
Барс покосился на черные уголечки, но все-таки взял один.
-Вкусно! Люблю зажаристые! – сказал он и посмотрел по сторонам, выглядывая кувшины с соком.
-Луна тебе такие не сделает! – заявила Травинка, выпятив нижнюю губу.
-Луна? Э-э… Да, наверно.
-Возьми еще!
-Нет! В смысле… знаешь, я объелся уже всем! Спасибо!
Травинка ушла довольная собой и своими орешками. Барс выждал время и, кривясь, пошел глотнуть сока. Луна? Причем здесь Луна?
-Привет! – Луна увидела его в толпе и подошла сама. – Орешками балуемся? Осторожнее! Не разбей ей сердце!
-Что?
-Думаешь, она просто так тебя угощала? Да Травинка влюблена в тебя по уши! Уж поверь мне, женщины такое чувствуют!
-Да? Хм… - Барс приложился к чаше с соком и замолчал.
-Слушай, - Луна тут же переменила тон и тревожно огляделась, - не хотела говорить, но… Похоже, Куница обо всем знает!
-Что?!
-Я видела, как она на тебя смотрит! Как будто съесть собирается!
-Мне тоже показалось! Она и на тебя смотрела – даже мурашки пошли по коже!
Они на мгновенье замолчали, обдумывая услышанное, и машинально озираясь в поисках Куницы, будто она и теперь могла их застукать за этим разговором. Луна начала первой.
-Почему она ничего не сказала Мудрому Волку?