– Когда?
– В идеале – в субботу. В пятницу суд, я должен быть, а потом сразу туда.
– Ты хочешь на машине поехать? Не слишком близко. Туда самолет есть.
– Зато интересно. Маленький отпуск? Там три, скажем, ночи, и обратно.
Она задумалась, потом сказала:
– Дай мне полчаса, надо прикинуть. Хорошо?
– Никаких проблем.
– Я бы с удовольствием, но сразу не соображу. У тебя вечно все вот так, без подготовки.
– Так дела сложились.
– Ладно, я перезвоню.
Но мне в любом случае надо, поедет со мной Анита или нет. И лучше именно на машине, хотя самолет туда действительно летает и чуть ли не каждый день. Или через день, сейчас не помню, просто заметил, когда топтался у расписания в аэропорту.
Вернулся к своим делам, рассматривая первые эскизы, которые прислал Джейми. Так вроде бы нормально, но кажется, что сама коробка на слишком ярком фоне теряется. Увеличить, может быть? Потому что фон как раз хороший, морской пейзаж с пляжем, намек на то, как и когда использовать.
Из-за окна послышался звук подъехавшей машины. Выглянул – серебристый «Патриот», а в нем… а в нем Михалыч. Один. То есть пообщаться все же решил.
В офисе сейчас никого, Фархадович уехал к поставщику химии. В цеху, правда, бригада работает. Дверь открылась, Михалыч заглянул внутрь.
– Не помешал? – спросил он. – Добрый день.
– Нет, не помешали.
– Поговорить бы надо. Здесь и сейчас удобно?
– Присаживайтесь, – показал я на стул рядом со своим рабочим столом.
Он даже без оружия, разве что с каким-то совсем компактным. Но думаю, что без, ему сейчас как раз миролюбие лучше демонстрировать.
– Я по поводу тех двух дебилов, у которых суд в пятницу, – сказал он, усевшись и положив ногу на ногу.
Я обратил внимание на то, что он в красных мокасинах. Их еще кто-то носит?
– Понятно, – кивнул я и выжидающе уставился на него.
– Первое, чтобы сразу все понятно было, – начал он, сложив ладони, – я к этому делу никакого отношения не имею. А я у них старший. Один дурак начал сам и второго вовлек в это дело. И теперь оба сядут.
– Очень вероятно, – кивнул я.
Он, видимо, ожидал, что я скажу что-то еще, потому что выждал немного, но я молчал. Тогда Михалыч заговорил снова.
– Я им сам говорил к вам близко не подходить, но до них не дошло. Если они выйдут с кичи, то теперь точно дойдет, я отвечаю. Дойдет так, что они через тот район даже ездить не будут, а если увидят вас на улице, то на другую сторону перейдут.
– Мне это зачем?
– Митька, который это все начал, со мной давно, еще с той стороны. Пацан он верный, но не самый умный, тут я признаю. И я ему воли много дал, но это исправлю. Он мне не чужой человек. А второй, что с ним, почти малолетка, дурак, сам не понял куда влез, он тут всего два дня прожил, пока его не повязали. И с ходу года три-четыре получить… там сложно все, он здесь со старшим братом, тот прямо с войны сюда и на нервяках теперь, я их пока знаю так… – Он изобразил некий жест неопределенности, – короче, давайте найдем способ миром разойтись. Это не угроза, – добавил он.
Это угроза, но опосредствованная, тут я как раз все понял.
– Из хаты они унести ничего не успели, так? – спросил он. – Вы их там и прихватили, так?
– Так, – кивнул я.
– Две тачки сгорели. Насчет второй не знаю, но за первую вы даже не платили, верно?
Я пока ни за одну не платил, но как раз это мы здесь обсуждать не будем.
– Меня тогда грохнуть хотели. За мою машину и груз.
– Я в курсе, за это и разговора нет. Но они кончили хуже, чем вы. Тут вы реально… разошлись. – Он усмехнулся. – Просто Митька еще и с теми тремя дружил раньше, поэтому и старших решил не слушаться. Сложно там все. В общем, я что предлагаю: я вам сам компенсирую потери. Можно наличными, можно машинами, как договоримся. Если что в хате сломали – тоже. То, что залезли, это неприятно, но они тоже на чалке сидят, мозги уже прояснились. Вроде как ровно вы с ними в этом расходитесь. И они мне лично ответят.
Есть соблазн сказать «нет». И одновременно логика подсказывает, что именно сейчас лучше согласиться. Пусть он действует по своему плану, а эти двое пусть едут с ними всеми. Оптом. Разом.
– И что требуется от меня?
– Подписать через адвоката бумагу о том, что не имеете претензий. Почему не имеете, объяснять не надо. А он вам передаст при этом двенадцать тысяч экю, цену двух новых «Патриотов» с небольшим запасом.
– Насколько я помню, кража со взломом здесь не требует заявления от пострадавшего, судят за само преступление. Я никаких заявлений не писал.
– Не совсем так, – он покачал головой. – Закон предусматривает выплаты компенсаций по ненасильственным преступлениям. Если пострадавший расходится с обвиняемым боками, то обвинения могут снять. Если бы они вас грабили, то тогда так не получилось бы, но такого в обвинении нет. Залезли, взяли барахло, вышли, и их приняли. Сопротивления не оказывали, так ведь?