Бороться за место под солнцем она была готова, но никак не могла найти стартовую позицию для этого. Подходил срок ее планового перемещения в другое место, в рамках программы ротации кадров, и со слов притворно сочувствующей подруги, ее должны были отправить в новую точку в маленьком орденском анклаве в Порт Дели, которую заранее считали "братской могилой" для тех карьер, у которых не было перспектив.
В этот момент из "ворот" вынесло меня. И Светлана изменила главному правилу, не вступать в интимные связи без достаточной мотивации, и вдруг увидела, "что это хорошо". Не то, чтобы весь ее мир от этого перевернулся, он где стоял, там и стоять остался, но депрессию как ветром сдуло. Со всей своей душевной жадностью она выкачивала из этих трех дней каждое ощущение, каждую мелочь, каждый момент. И новоприбывший плохой бизнесмен и хороший стрелок Андрей Ярцев сыграл роль инициирующего заряда для нового взрыва активности.
Раз все влиятельные мужчины базы были заняты или старались оставаться свободными, или чувствовали себя вполне свободными для того, чтобы пользоваться положением, но ничего не давать взамен, Светлана обратила внимание на женщин. Точнее - на одну женщину, которая была известна склонностью к блондинкам, которая рассталась с последней пассией, которая оказывала знаки внимания Светлане, и которая занимала должность гражданского заместителя главы всей этой лавочки. Светлана, хоть вообще не имела такого опыта, и опыт с мужчинами у нее был не так, чтобы великий, фактически я был у нее вторым, поговорила с мисс Майлз откровенно, и сказала, что в обмен на хорошую должность та может располагать ею, Светланой, так, как только той придет в голову.
Ход оказался тактически мудрым, и Светлана перескочила сразу через несколько ступеней, возглавив вакантную должность руководителя "Files and Records Subdivision". Должность держали для другой потенциальной добычи мисс Майлз, но красивая, белокожая и спортивная Светлана, которую даже не надо было склонять ни к чему, и которая предложила себя сама, легко соперницу опередила.
И теперь смотрела свысока на окружающих. Были в этом и минусы - у начальницы были "склонности", и Светлана теперь была вынуждена избегать пляжа, или надевать закрытый купальник. Но это она тоже стоически терпела, потому что, на ее взгляд, плюсы нового положения перевешивали минусы.
– Ты знаешь - говорила она, уже перейдя с пива на достопамятное "вишневое" вино, - я даже не смогу тебя сейчас затащить в постель. Здесь много знакомых, и моя мисс Майлз, мымра такая, узнает об этом в тот же момент. Раньше мы могли бы заниматься этим прямо возле того фонтана - и все или отвернулись бы, или свистели и давали советы. А теперь я так не могу. Она меня делить ни с кем не хочет, и если меня сдадут, то уже завтра я буду снова регистрировать новых поселенцев на месте Кати. Ты видел Катю?
– Мальчик с пробором и в очках? - уточнил я, хоть и понял, о ком речь.
– Она самая. Новенькая здесь, но тоже ищет, как бы ей низкий старт поудачней взять. "Высокие" старты здесь не так эффективны.
– Что за термины?
– Мои собственные, из легкой атлетики, с поправкой на бюрократическую специфику. "Низкий" старт - это лечь под кого-нибудь удачно, "высокий" - своими силами, трудом и талантом. С высокими же идеалами и стремлениями. Изредка работает, но с меньшей эффективностью и не всегда в нужную сторону. У военных здесь с этим проще, а вот у нас, чиновников… Так к чему это я? А, вот к чему - если тебе станет скучно и одиноко без меня, я могу пообещать Кате вскоре перевести ее в свой отдел.
– И?
– Пользуйся расположением Кати, если нужно и сколько нужно. Всем удобно.
– Это чем же? - у меня полезли глаза на лоб.
– Тебе - развлечение, Кате - служебный рост, я ее не обману. - начала загибать пальцы Светлана. - Малоуважаемой мисс Майлз, которой уже наверняка донесли, что мой бывший бой-френд приехал - спокойствие и никаких подозрений на мой счет.
Я вздохнул, с преувеличенным вниманием посмотрел сначала в потолок, потом на нее:
– Тебе уже говорили, что ты гений или еще не говорили?
– Не ерничай. Так здесь делаются все дела, и никак иначе. - отмахнулась Светлана. - А если ты престанешь морализировать и посмотришь на это с другой стороны, то поймешь, что сделаешь благое дело. Не захочешь себе Катю на ночь - останется девушка "ай-ди" прокатывать до лучших времен.
– А тебе то это зачем?
– А я тебя люблю. А ты не делай такие глаза, у меня любовь в такой форме выражается, в заботливой. Забочусь я о тебе, не хочу, чтобы ты скучал. Как умею, забочусь. Как могу. Потому что ты - единственное, что есть в моей жизни "просто так", без цели. Не могу тебя развлекать сама - пусть за меня это делает моя подчиненная.
– А она разве твоя подчиненная?
– Если будет стараться - станет. И еще будет мне обязана по гроб жизни. Я же дальше планирую расти, вакансии снова будут. Причем - скоро. Опоздает Катя на поезд - будут расти другие. А так я ее под крылышко возьму, пока моя дура Майлз здесь остается, или пока я здесь работаю. Продвигать буду, заботиться.
Все, амба. Крыша едет, не спеша, тихо шифером шурша. Вот и все, а ты боялась, даже платье не помялось. Что еще вспомнить к слову? А я то, кретин, сюда весь в мыслях трагических ехал. Слезы-сопли, "я возвращаю Ваш партрэ-эт, я о любви Вас не молю-ю", или как Михалков в своем кино по Островскому: "Простите, обручен-с!". А тут? Зоопарк в пустыне, любимая моя нежная спит с лесбиянкой за должность, а должность поменьше меняет на то, чтобы я по ночам без нее не скучал. Чего, чего я там думал о том, что пользоваться ее слабостью в своих целях нехорошо? Вы не напомните?
И кстати, какой такой слабостью? Эта девушка выкована из нержавеющей стали с головы до пят, и проломит любую стену на своем пути не хуже чем БАТ[1]. Надо будет, она и меня на еще одну ступеньку лестницы разменяет. Не поморщившись. И Катю сверху в могилку положит, за ненадобностью. Хотя нет, не положит, Катя еще понадобится, ее тоже можно будет "махнуть, не глядя" на что-то еще полезное. Если сама Катя ее к тому времени по рублю не разменяет.