— Вот куда тебя завели твои идеи! В тюрьму! Ты этого хотел? К этому стремился? Мне стыдно, что мой сын арестант!
— В таком случае тебе не стоило сюда и приходить, — ответил ему Тони.
— Я пришёл сюда, потому что хочу тебе помочь. Скажи, что я могy для тебя сделать?
— Ничего, — ответил Тони.
— У меня сейчас есть деньги, я могу оплатить услуги самого лучшего адвоката...
— Меня защищает наш профсоюзный адвокат, и этого достаточно. В его квалификации я не сомневаюсь.
— Ладно, с тобой сегодня невозможно разговаривать, — сдался Дженаро. — Я зайду в другой раз. Скажи мне, только откровенно, как ты себя чувствуешь?
— Спасибо, папа, хорошо, — смягчился Тони. — А ты, пожалуйста, скажи, почему ко мне перестала ходить Мария? Она заболела? Или заболел мой сын?
— Нет, они здоровы. Я думаю, Мария устала от твоих фокусов, — высказал предположение Дженаро.
— Устала? Как устала?! — с возмущением воскликнул Тони.
— И ты ещё спрашиваешь? — укорил его Дженаро. — Какая жена не устанет, если от мужа одни неприятности?
— Папа, ты обещал, что не будешь ругаться, — напомнил ему Тони.
— Ладно, ладно, я ухожу. Сынок!.. Мне больно видеть тебя здесь, в тюремной камере! — сказал Дженаро, и в его глазах блеснули слёзы. — Надеюсь, с Божьей помощью ты выйдешь отсюда и тогда откроешь своё сердце для отеческих наставлений, потому что я всегда желал тебе только добра!
Дженаро не придал серьёзного значения тому, что Мария перестала навещать Тони в тюрьме, а Мариузу это беспокоило, прежде всего. Она понимала, что это неспроста, и связывала такое поведение Марии с кознями Камилии. В общем, она была не далека от истины, однако ей и в голову не могло прийти, в чём именно заключались эти козни. Мариуза была склонна возложить всю вину на Тони, который, как она предполагала, вновь переметнулся к Камилии после того, как та согласилась защищать его на суде.
Подозрения Мариузы ещё более укрепились, когда Камилия сама пожаловала к Марии в пансион, и они о чём— то недолго побеседовали за закрытой дверью. О чём — Мариузе так и не удалось выведать у Марии. Не могла же та сказать ей, что Камилия приходила ещё раз напомнить о своём ультиматуме! Накануне решающего судебного заседания Камилии нужно было удостовериться в том, что Мария сдержит слово и откажется жить с Тони одной семьёй, когда он выйдет из тюрьмы.
— Учти, ты ранила меня смертельно, а раненый зверь самый опасный, — пригрозила Марии Камилия. — Если ты после суда расскажешь Тони или кому— нибудь другому о нашем уговоре, то я не остановлюсь ни перед чем! Тони должен вернуться ко мне! А иначе я сама потом заявлю в полиции, что наш брак был фиктивным, и потребую выслать Тони из страны! Наказание за лжесвидетельство меня не испугает!
Неудивительно, что после таких угроз Мария отмалчивалась, не желая отвечать на расспросы Мариузы, а когда та проявила чрезмерную настойчивость, ответила ей, сжигая за собой все мосты:
— Не спрашивайте меня о Тони! Я решила расстаться с ним навсегда. После того как он выйдет из тюрьмы, я возьму Мартинью и уеду из нашего пансиона.
У Мариузы волосы встали дыбом. Мария добровольно уходит от Тони?! Что же он должен был сотворить, чтобы Мария решилась на такой отчаянный шаг?
Мариуза уже поняла, что выяснить это у Марии ей не удастся, и отправилась в отель к Дженаро.
— Произошло что— то ужасное, — сказала она. – Очевидно, Тони сильно обидел Марию, и она хочет уйти от него навсегда. Но вы должны помешать этому, сеньор Дженаро!
— Простите, дона Мариуза, но, по— моему, вы что— то перепутали и сильно ошибаетесь, — не поверил в серьёзность её заявления Дженаро. — Мария никогда не бросит Тони. Она любит его!
— В том— то и дело! — подхватила Мариуза. — Она его любит, а он... Вы должны выяснить, чем он её обидел, и помирить их!
Дженаро отправился к Тони, но выяснить у него, разумеется, ничего не смог, и лишь нанёс ему тяжёлый удар, сообщив о странном решении Марии, весьма похожем на предательство.
— Я не мог ничем её обидеть, я сижу в тюрьме, — взволнованно говорил Тони. — Ты убил меня этой новостью! Очень прошу тебя, папа, сходи к Марии, узнай, что там с ней произошло! Я не хочу её потерять!
И Дженаро, конечно же, отправился к Марии.
— Я ничего не понимаю, — сказал он встретившей его доне Мариузе. – Тут явно что— то не так. Я почему— то верю Тони, когда он говорит, что ничем не обидел Марию.
— А вы спросили его о Камилии? Какие у них сейчас отношения?
— В этом не было нужды, — махнул рукой Дженаро. — Он так огорчился из— за того, что может потерять Марию! И потом, какие могут быть отношения, если он сидит за ре¬шёткой? Оттуда ведь не побежишь на интимное свидание с Камилией!