Жозе Мануэл только головой крутил, когда Нина вечерами засыпала его кучей вопросов по поводу пекарен.
— Знаешь, моя дорогая, мне кажется, что твои вопросы несвоевременны, ты бы лучше занялась нашей спальней, мне не нравятся в ней светильники.
Нина с изумлением посмотрела на мужа: какие светильники? Причём тут светильники? Она говорит ему об организации производства, а он о какой— то ерунде!
— Да у меня руки чешутся взяться за дело! Настоящее дело! Ты понимаешь меня? – Нина смотрела на Жозе Maнуэла горящими глазами. А он смотрел на неё с недоумением. А потом с грустью.
— Нина! Неужели ты опять собралась работать? А дом? А семья?
Нина расхохоталась:
— Жозе Мануэл, я же не предлагаю тебе сидеть рядом со мной целыми днями для сохранения семьи! И ты не говори, что вся прелесть семейной жизни в том, чтобы я сидела дома одна, стряпала и прибиралась.
— Ты можешь ухаживать за собой. За цветами в саду. За мужем, — тоже с улыбкой отвечал Жозе Мануэл.
— Я могу ещё очень много разного, — энергично сообщила Нина. — Мой опыт работы на фабрике не прошёл для меня даром...
— Ох, не прошёл! — с нарочитой скорбью вздохнул Жозе Мануэл.
— Нечего смеяться, — рассердилась Нина. — Я поняла, что могу работать. Я многое сделала на фабрике, и сделала бы ещё больше, если бы не кризис и не интриги Умберту. Но теперь я могла бы работать на нашу семью. Если с пекарнями справляется твоя матушка, то я могла бы справляться не хуже.
— Ты хочешь, чтобы я написал своей матушке, и она взяла тебя в компаньонки? — поинтересовался Жозе Мануэл.
— Я не знаю, — несколько растерявшись, отозвалась Нина. — Может быть.
— Может быть, ты поедешь жить в Рио? — насмешливо спросил Жозе Мануэл. — Это единственный способ стать её компаньонкой. Если ты этого хочешь, то я напишу ей, что из нашего семейства ты выбрала её в качестве спутницы жизни.
Они оба расхохотались, представив себе матушку Жозе Мануэла, которая получает такое письмо.
— И всё— таки я бы ей написала и узнала, как там с пекарнями. Мы бы могли открыть филиал в Сан— Паулу. Если ты мне позволишь, я напишу ей сама, попрошу совета, с чего начать.
— Это я тебе и сам скажу, начинать нужно с денег. Больших. Которых у нас пока нет. А просить их у матушки я не намерен!
Нина замолчала, аргумент был серьёзным. Она подумала, что гордиться в их случае особенно не стоит, главное, завести дело, а там и деньги появятся, так что, можно было бы и попросить. Но вслух говорить этого не стала, прекрасно понимая, что её настойчивость послужит обратному: Жозе Мануэл заупрямится, потом рассердится, и тема станет запретной. И она, как умная жена, поцеловала мужа и повела его в сад посмотреть на расцветшие чайные розы.
— Ты самая лучшая из роз, — сказал ей нежно Жозе Мануэл, пройдясь по саду, — и ты, наверное, права, в спальне нам не нужны светильники, потому что больше всего нам нужен наследник или наследница!
Ночи у них были сладкие, а вот сидеть одной даже в доме с ванной и розами Нине было невмоготу. Она решила посоветоваться с матерью, как бы ей половчее повести себя с мужем и свекровью, чтобы добиться желаемого.
— Не могу понять, почему Жозе Манул не хочет, чтобы и я зарабатывала для семьи деньги! — пожаловалась она.
Мадалена замахала на дочь руками:
— Оставь, Нина! Ты опять хочешь в тюрьму попасть? А ведь если ты попадёшь в неё, разорившись, тебя никто оттуда не вытащит! Джузеппе передал тебе свой характер, и в этом твоя беда!
— А я уверена, что это моё счастье, и вот увидишь, я поставлю на своём, и буду выпекать самый вкусный хлеб в Сан— Паулу!
— Лучше ешь его вдоволь, дочка, раз Бог послал тебе мужа! Заботься о Жозе Мануэле и рожай ему детей, — высказала своё заветное желание Мадалена, опасаясь, что при таком деятельном характере дочери, может не дождаться внуков.
Мать и муж были заодно, они оба хотели детей и не хотели, чтобы Нина работала. А Нина пока не очень— то хотела детей, зато очень хотела работать.
Между тем Жозе Мануэл получил письмо от матери: она срочно вызывала его к себе.
Недоумевая, чем обусловлена такая срочность, Жозе Maнуэл поехал и Рио и очень скоро вернулся оттуда с удивительными новостями: его матушка отплыла на пароходе в Португалию, на историческую родину, так сказать.
— А как же пекарни? — спросила Нина.
— Продала и дом, и всё остальное, — ответил Жозе Мануэл. – Предлагала мне большие деньги, но я не взял. Не захотел. Потому что знаешь, на каких условиях предлагала?