— А ваш сын Арсидес где будет жить? — спросил Зангон.
— Арсидеса вам придётся взять с собой, — ответила Рита, — иначе вы туда не доедете. Арсидес будет хранить вас в пути.
Зангон с воодушевлением воспринял рассказ Риты о дальней свободной земле, а Жулия взгрустнула, что бывало с ней всегда, когда бабушка заводила речь о своей не такой уж далёкой смерти.
Но грустила Жулия недолго: вскоре к ней заглянула Беатриса, и они уединились, чтобы посекретничать о своих женских делах и поделиться друг с дружкой пока ещё небогатым, семейным опытом.
— Я и не догадывалась, что мужчины так хороши, — призналась Жулия Беатрисе. — Теперь я понимаю, почему ты не устояла перед Марселло ещё задолго до свадьбы. Если бы мы с Зангоном не поженились так скоро, я бы тоже, наверно, не устояла...
— Ничего, немножко потерпела, зато у тебя теперь настоящий медовый месяц, — в тон ей ответила Беатриса. — А у нас с Марселло сразу начались семейные хлопоты.
Жулия, услышав такое, посмотрела на Беатрису едва ли не с ужасом и спросила растерянно:
— Как?.. Неужели вам всё это... надоело? Неужели это может когда— нибудь надоесть?!
— Нет, не беспокойся, — засмеялась Беатриса. — Мы с Марселло ещё не наскучили друг другу. Но сейчас мы больше думаем и говорим о нашем будущем ребёнке, готовим для него приданое, выбираем ему имя. Это совсем другие заботы, чем у тебя, хотя они тоже очень приятные.
О будущем ребёнке Беатриса постоянно говорила не только с Марселло, но и с матерью. Обе были счастливы, предвкушая радость материнства.
— Странно! — удивилась Франсиска. — Я уже родила двух детей, но эту беременность переживаю так, как будто она у меня первая. Всё заново, всё с чистого листа!
— Это потому, что твоя жизнь началась заново, — высказала своё мнение Беатриса, и Франсиска с ней согласилась:
— Да, я не побоялась начать новую жизнь, и за это была вознаграждена. Мне повезло забеременеть, хотя в моём возрасте я о таком подарке и мечтать не могла!
— А как мне повезло! — озорно усмехнулась Беатриса. — Точнее, не мне, а моему ребёнку: у твоего будет только мама, а у моего ещё и бабушка!
Франсиска засмеялась и в шутку погрозила ей пальцем:
— Не смей произносить при мне это слово! Я не бабушка, а молодая мама!
Случалось, они шутили по поводу своей беременности и в присутствии Маурисиу, пока однажды не заметили, что ему это неприятно слышать.
— Маурисиу опять стал каким— то угрюмым, — обеспокоилась Франсиска. — Мне кажется, он уже сейчас ревнует меня к будущему ребёнку.
— Нет, мама, ты зря беспокоишься, тут дело в другом, — возразила Беатриса. — Мы радуемся, говоря о своих будущих детях, а у Маурисиу это вызывает боль, потому, что он невольно вспоминает об умершем сыне. Нам надо это учесть и впредь не затевать подобных разговоров при Маурисиу.
Вскоре, однако, Беатриса получила возможность убедиться в том, что беспокойство Франсиски тоже не было безосновательным.
Обычно после завтрака Беатриса занималась с Марселло в библиотеке, обучая его языку, математике и правилам этикета. Последний предмет был для него самым сложным, поскольку требовал практических навыков, а бедняга Марселло до сих пор ещё не научился есть, с помощью ножа и вилки, отчего чувствовал себя неловко за обеденным слотом. Но в тот день, к счастью, был урок литературы, а не этикета.
— Напиши сочинение, Марселло, — сказала Беатриса. — Тему выбери сам: любовь или семейная жизнь.
— Любовь! — тотчас же воскликнул Марселло. — И семейная жизнь!
Беатриса засмеялась, но при этом попросила его:
— Перестань дурачиться. Выбери что— нибудь одно.
— Нет, я хочу всё сразу! — заявил Марселло и принялся жадно целовать Беатрису, пытаясь повалить её на диван.
В этот момент к ним и заглянул Маурисиу, но, увидев их целующимися, тут же повернул обратно.
— Маурисиу, постой! — окликнула его Беатриса, и он вернулся.
— Простите, что помешал вам. Я только хотел спросить, вы не знаете, когда сеньор Фарина поедет в Сан— Паулу?
— Завтра, — ответила Беатриса.
Маурисиу облегчённо вздохнул:
— Ну, слава Богу! Может, хоть после его отъезда наша мать захочет уделить нам немного внимания.
— Маурисиу, мама никогда не лишала нас своего внимания, — с укором заметила Беатриса.
— Это было раньше, — возразил он. — А теперь, когда наша мама ждёт ребёнка от сеньора Фарины, она очень изменилась.