Заботы Эзекиела раздражали Камилию: ведь если Тони придёт к ней и увидит вблизи фабрики своего бывшего тестя, то не рискнёт с ним встречаться и, конечно же, повернёт обратно. Не исключено, что именно так всё и было, поэтому Тони и перестал приходить к ней по вечерам.
Но избавиться от опеки отца Камилии не удавалось, и он продолжал встречать её у фабрики до тех пор, пока однажды интегралисты не бросили бомбу в окно его магазина. Это был вызов, на который Камилия не могла не ответить.
— Теперь я не стану их бояться! — заявила она. — И ты, папа, больше не встречай меня у фабрики. Я буду ходить по улицам с гордо поднятой головой, и ни один подонок не посмеет меня тронуть.
— Дочка, ты не понимаешь, насколько это опасно, — попыталась вразумить её Ципора. — Наш народ везде преследуют. Мы сбежали из Европы, а здесь, то же самое! Боже мой!
— Мама, хватит причитать! — одёрнула её Камилия. — У меня на лбу не написано, что я еврейка. Я буду возвращаться с фабрики, когда сочту нужным. Мы должны работать, это наш единственный выход, мама. Нам нужно зарабатывать очень много денег, чтобы защищаться от всякой мрази! И ты, папа, за мной не ходи, а то я чувствую себя как под конвоем.
Мария догадалась, что Тони собирается на свидание с Камилией, но стерпела это, не стала с ним ссориться, чтобы он, не дай Бог, не отказался ехать на фазенду. И лишь после его ухода сказала Мариузе:
— Ничего, скоро этот кошмар закончится! Я не сомневаюсь, что фазенда Тони понравится, и мы останемся там навсегда. А за вещами я потом кого— нибудь пришлю.
Марии было бы лестно узнать, что точно такое же мнение высказала и Камилия, когда услышала от Тони убийственные слова: «Я пришёл с тобой попрощаться». Камилия едва удержалась на ногах от такого удара. Она поняла это как сообщение об окончательном разрыве с ней. Это было очень больно. А слышать последующие разъяснения Тони было ещё больнее и оскорбительнее.
— Ты просто марионетка в руках жены! — гневно бросила ему Камилия. — Она задумала увезти тебя подальше от меня, а ты этого и не понял?
— Я еду только посмотреть фазенду.
— Это ты сейчас так думаешь, а потом тебе там понравится, и ты останешься на фазенде навсегда и будешь жить с женой и сыном вдалеке от меня!
— Нет, Камилия, вдалеке от тебя я не смогу жить.
— Тогда откажись от этой поездки!
— Это невозможно. Мария купила землю, она ухаживала за мной, когда меня ударили по голове...
— Тебя ранили? — испугалась за него Камилия.
— Ничего страшного, — ответил Тони. — Я хотел сказать о другом: Мария заботится обо мне, она настоящая жена.
— А я для тебя кто? — спросила Камилия, полыхая от гнева. — Ты используешь меня как проститутку! Идёшь ко мне, когда тебе хочется женщину! А потом из моей постели бежишь к Марии...
Тони попытался успокоить её, говорил, что скучал по ней все эти дни, что будет скучать по ней там, на фазенде, но Камилия была оскорблена до глубины души и не желала его слушать.
— Уходи! — сказала она, глядя на него ненавидящим взглядом. — Можешь ехать куда хочешь, ты мне больше не нужен.
— Я хочу поехать с тобой в отель, — попытался он всё обратить в шутку.
— Я туда не поеду! — отрезала Камилия.
— Почему?
— Потому что у меня есть гордость!
Тони ушёл от неё ни с чем.
Мария удивилась и обрадовалась столь раннему возвращению Тони: духами от него не пахло, а значит, он не был у Камилии!
— Давай, наконец, порадуем твоего отца, послушаем, как он играет, — предложила она. — Пойдём в ресторан прямо сейчас.
Тони нехотя согласился.
А в это же время Ципора удивлялась непривычно раннему возвращению Камилии. Та не стала ничего скрывать от матери и рассказала, что Тони уезжает с семьёй на фазенду.
— Господь услышал мои молитвы, — обрадовалась Ципора.
— Ты была права, мама, Тони меня не любит, — с горечью констатировала Камилия.
Ципора решила взять инициативу в свои руки.
— Хватит страдать, — сказала она Камилии. — Тебе нужно развлечься. Надевай своё лучшее платье, поедем ужинать в ресторан.
— Мама, сегодня же не праздник, а завтра мне идти на работу... — попыталась увернуться Камилия, но Ципора была непреклонна:
— Я готова устраивать праздники хоть каждый день, лишь бы моя дочь была счастлива! Мне сказали, что в отеле Жонатана играет превосходный пианист. Ты же любишь хорошую музыку! Одевайся, мы с папой ждём тебя!
...В зал ресторана они вошли почти одновременно — Тони под руку с Марией и Камилия под руку с Самуэлом, который был счастлив её неожиданному появлению в отеле отца.