Думаю, что если бы дали ей поработать пару лет на острове спокойно, то ее вместе с Отделом было бы уже не сковырнуть. Она бы коллекционировала грехи и слабости сильных мира сего, и аккуратно складывала бы их как деньги в банк. И при необходимости предъявляла векселя к оплате. Но то ли кто-то вовремя сообразил, то ли просто так звезды сошлись, но вышло так, как вышло.
Я все же приехал к "Лос Ранчерос" первым. Припарковался, выбрал столик в зале, хоть и предлагали сесть на веранде.
Интерьер ресторана был мексиканским по-деревенски. Стены грубо оштукатурены и покрашены под цвет глины, все стены разрисованы в нарочито примитивном стиле: пустыня, кактусы, лошади, лихие бакеро, все атрибуты, в общем. Даже музыка играла традиционно мексиканская в понимании не мексиканцев – "Кукарача" и все подобное. Зато было относительно прохладно, что радовало, над головой неторопливо крутили лопастями вентиляторы, гоняя жаркий воздух и создавая некую иллюзию свежести.
Светлана появилась минуты через три после того, как я за стол уселся. К ресторану подкатил белый "лэндкрюзер", с виду в простенькой комплектации, но зато явно бронированный. Сначала открылась правая передняя дверь, оттуда выбрался мужик с коротким автоматом М4 "коммандо", огляделся, затем уже открылась дверь задняя. И уже оттуда вышла молодая и вполне даже красивая блондинка, решительно направившаяся в ресторан.
Интересно, это предосторожность "вообще", или по какому-то конкретному поводу? С телохранителями я ее пока не видел. И раньше их по должности ей положено не было, вроде… хотя на острове они и не нужны, а здесь…
Светлана вошла в ресторан, огляделась, явно потерявшись в темноте, как бывает, когда с яркого света заходишь, но все же увидела меня.
Поцеловались. Без намеков, просто дружески. От нее слегка пахло хорошими духами и, кажется, от волос шампунем, но могло и показаться. Она села напротив, улыбнулась и сказала:
– Ну, привет! Давно не виделись и… пора уже.
– Что "пора"? – уточнил я, вытаскивая из проволочного зажима меню.
– Работать пора. Потому что дел у тебя, дорогой, будет невпроворот. А будет их невпроворот потому, что у нас, как ты заметил, наверное, и проблем примерно столько же.
Я кивнул, глянул в окно, увидев, что машина уже на стоянке, а двое в "тактической" одежде и темных очках уселись на веранде за один из столиков.
– Это от проблем? – кивнул я на телохранителей.
– В какой-то степени. Мы же с покушением на тебя не разобрались, так что я тоже могла быть в списке. И вообще сейчас много странного делается, так что… Демпси не забыл? – напомнила она про некрасивого и шумного ирландца, который возглавил отдел контрразведки. – Он настоял, дал двух людей. Ну и машину выбили "из-за ленточки", вроде даже пулемет не возьмет. Так что пулеметов я больше не боюсь, вот так. Ладно, есть будем или как?
– Я-то буду, – сказал я уткнувшись в меню, – а ты как хочешь.
Выбрали, заказали, официант – невысокий, смуглый, с явно индейскими чертами лица, – ушел в сторону кухни.
– А что ты без Кати?
– Соскучился? – усмехнулась она. – Даже не надейся. А вообще она осталась на острове, там небольшое отделение не ликвидируется. Черт знает, кому еще что можно доверить кроме нее. Так что мы пока в разлуке, в дополнение ко всем остальным проблемам.
– Ну, давай, излагай свои проблемы, – сказал я, наливая чистой холодной воды из кувшина в стаканы со льдом.
– Тебе в общих чертах или по списку с подробностями? – спросила она и не дожидаясь моего ответа, сказала: – В Ордене черт знает что творится. Похоже, что идет передел власти, а мы попали под обвал. Обвал дерьма, если быть до конца точной.
– Это из-за…? – я вопрос не закончил, но она и так поняла, что я имел ввиду ту кутерьму, которую мы устроили на Нью-Хэвене.
– Не думаю…, скорее – нет, не только.
Она взяла мгновенно запотевший стакан, покрутила, оставляя на нем следы тонких пальцев, затем отпила воды.
– Черт… все равно напитка вкуснее нет, не находишь? – она щелкнула ногтем по краю стакана.
– Нахожу, – кивнул я. – Так что там с переделом власти?
– А что у нас с Родманом? – скромно улыбнувшись, задала она встречный вопрос.
Не говоря ни слова, я полез в маленькую сумку, висевшую на боку, вытащил оттуда флэшку и передал ей.
– Сама посмотришь, тебе понравится.
– Тебе его отдали? – удивилась она.
– Нет, его приговорили и исполнили. Просто с моей подачи и судили тайно.
– Хорошо, – кивнула она с удовлетворенным видом. – Это мне и требовалось.
Это и дураку понятно, что ей требовалось. Родман – последний реальный свидетель того, что Светлана сыграла против своих в компании чужих. Для того, чтобы столкнуть начальника с трона и занять его место. Еще есть Смит, он тоже свидетель, но Смит сам по шею увяз в этом, так что если бы Родман и вправду умер, то Светлана была бы в безопасности.
– Требовалось – сделали. Теперь твоя очередь рассказывать.
Она кивнула, посмотрела в окно задумчиво, затем вновь повернулась ко мне:
– Ты в курсе, что я до сих пор не знаю толком, кому подчиняюсь, так?
– Так.
– Надо мной всегда был Гольдман. Он не сам по себе, их целая семья и они влиятельны. Отдел – его проект, потому что Патруль подчинен по другой линии…
– "Силовой составляющей" не хватало?
– Верно, – подтвердила она. – Любое резкое движение приходилось согласовывать с… кем-то еще. Официально Патрулем командует бригадный генерал Уоллес, но ты понимаешь, что он тоже вроде меня, то есть кому-то рапортует, а тот рапортует кому-то еще. И все, что выше Уоллеса, проходит под грифом "Top Secret". Внутренний секрет, которым. Естественно, с другими ведомствами не делятся.
– Ну… это даже я уже понял, у вас по-другому ничего не работает.
– Верно. В общем, по тем, на чьей стороне Гольдманы, и по их структурам сумели нанести удар. Ну и по мне заодно. Я теперь не глава самостоятельной службы, а лишь начальник управления в другой службе. Слияние и поглощение, так сказать. Гольдман рассказал мне кое-что, навестил. С его слов выходит, что в Ордене существуют две партии. Одна, к которой он принадлежит, стоит за то, чтобы сохранять статус-кво и развивать этот мир так, как развивают его сейчас – тайно, неторопливо, аккуратно. Вторая группа хочет открыть сюда ворота. Через Америку.
– В смысле "через Америку"? – уточнил я, хотя прекрасно ее понял. Но все же формулировки должны быть точными, если говоришь о серьезном.
– В смысле, закрыть все "ворота" кроме тех, что на американской территории, а Новую Землю подвести под американский протекторат.
Ну, это я уже от Барабанова слышал. Если не врут, то может быть и правдой. Если всмотреться – никакой особой уж трагедии не ожидается кроме той, что все национальные образования перейдут в подчиненное положение. Как, кстати, Орден в свое время и планировал, вольница здесь сама по себе образовалась. В самой Америке ничего, люди живут, не вымирают, так что… неприятно, но никто от этого не помрет. И она не помрет. Она богатая уже, работать уборщицей ее не направят, останется наверху. Тогда в чем ее интерес?
Она ответила. Я не перебивал, только кивал и запоминал, сравнивая ее слова со своей позицией. Ну что же, примерно такого ответа я и ожидал. Ожидал бы от себя, а услышал от нее, так вот в унисон получилось.