— Папа, у меня ухудшились оценки?
— Пока нет, но…
— Вот когда ухудшаться, тогда и вернемся к эт…
— Нет, Лена, тогда уже будет поздно. Доченька, пойми меня, нас, пожалуйста. Мы хотим тебе только как лучше. Лена, у тебя нет парня, ты вся…
— Что значит, у меня нет парня? Есть, у меня есть Макс!
— Да, есть, такой же псих, съехавший на компьютере и играх до такой степени, что сорвался… Ты что, тоже, хочешь вслед за ним?
— Он не псих!!!
— Тогда как же он оказался там?
— Мама, он попал туда, потому что работал, зарабатывал деньги…
— Ага, работал… Игрался он там!
— Да, представь себе, работал, играя! Зарабатывал деньги тем, что помогал какому‑то мажорчику научиться…
— То есть он больше ничего не научился делать в жизни, да?
— Так, мама, не смей так говорить про Максика! Он хороший!
— Да, хороший, оставил несовершеннолетнюю сестру саму, а сам свалил куда подальше!
— Папа! Это был несчастный случай!
— Да, именно был и именно несчастный! — папа, все сильнее распаляясь от нашего спора, вскочил с кресла и начал ходить по комнате. — Был, понимаешь, был! Все. Нет уже твоего Макса. Есть только кучка точек на экране. А мы с твоей мамой хотим внуков! А от виртуального жениха, сколько ты его не люби, никаких детей не будет.
Папа рванул воротник рубахи.
— Душно тут… Я открою окно?
Постояв несколько минут у открытого окна, он снова вернулся в кресло.
— Хорошо, даже, предположим на одну минутку, что вы все же поженились. Сейчас даже виртуальные свадьбы возможны. Дальше что? Как вы будете зарабатывать на жизнь? Заботится друг о друге? "Милый, я тут тебе подарок на день рождения сделала, память увеличила на ноутбуке" — "Спасибо, любимая, я теперь думать стал гораздо быстрее". Ладно, если он заболеет, ты купишь ему очередную нарисованную пилюльку, "+100 к устойчивости ко всем болезням" и все. А если ты? Если ты будешь лежать с температурой под сорок? Что он сможет тебе сделать? Песенки петь с экрана?
— Папа…
— Подожди, я еще не все сказал! Жизнь живого человека зависит только от него самого. От его осторожности, внимательности. А от чего зависит жизнь твоего парня, а? От прихоти владельцев серверов? От перебоев электроэнергии? Ты понимаешь, что "сорвавшийся, это, фактически, инвалид? Прикованный к кровати, абсолютно беспомощный и не способный помочь тебе, инвалид
— ДА! Понимаю! И заявляю, что я готова прожить жизнь с прикованным к кровати инвалидом!
— Ах, значит ты — понимаешь? И готова, да? Так вот, ни я, ни твоя мать — не готовы к тому. чтобы наша дочь связала свою судьбу с инвалидом! С сегодняшнего дня тебе запрещено играть в эти дурацкие игры, понятно?
— Вот, значит вы, как, да? — я, злобно фыркнув, импульсивным рывком встаю с чертового кресла и подхожу к окну, маняще распахнутому на улицу. — тогда выбирайте, или вы оставляете меня в покое, или я прыгаю!
Последними словами я хочу докричаться до непонимающих меня родителей, уже стоя на подоконнике и держась руками за оконную раму. Противомоскитная сетка, тьфу, мелочь. Выбью своим весом, словно обрывая последнюю нить.
Отец с матерью вскакивают с кресел и бросаются ко мне, протягивая в мою сторону руки.
— Ни шага больше! — требовательно заявляю я, демонстративно отпуская одну руку.
— Леночка, доченька, умоляю тебя, не делай этого! — мама падает на колени и вскидывает руки. — Доченька…
— Таня! — папа успокаивающе кладет руку на плечо мамы. — Успокойся. Хочет прыгнуть, пусть прыгает. Поверь мне, так будет лучше. Пусть прыгает!
— Ты, — он повернул свое лицо ко мне. — или прыгай сейчас, или слезай и не мотай нам нервы. Давай, без этих, душещипательных сцен, или туда, или обратно!
Всхлипнув от обиды и от понимания того, что он, мой отец, которому я всегда верила и которого любила так, как может любить только дочь своего отца, предал меня только что, я разжимаю вторую руку и откидываюсь назад.
Падая, я слышу два голоса: Лена — а-а!!! — надрывный мамин и спокойный папин, — Таня, успокойся, ведь…
— … мы живем на втором этаже! Поэтому прекращай психовать и иди к окну, успокаивай нашу великовозрастную истеричку.
— А ты куда?
— Ну не через окно же я буду ее заводить в дом? Спущусь, вытащу из кустов и приведу.
М — да, самостоятельно выбраться из пышных, раскидистых кустов чайной розы, растущих под нашим окном я не смогу. Каждая попытка пошевелиться, вызывала новые уколы в спину и пониже спины.
Прямо надо мной из окна высунулось встревоженное лицо мамы.