— Рядовой Кузнецов для прохождения службы прибыл!
Представляюсь по прибытии. И начинаются дни новой службы. Тут вроде как временная база, дальше в разных местах несколько уже разведанных месторождений железной руды. Продолжается геологоразведка, чтобы выяснить, за какое из них браться, где строить комплекс заводов. Старые, освоенные месторождения за Демидовском мало того, что далеко, так ещё и загажены специально «грязными» ядерными взрывами. Всё приходится делать по-новой.
Новобранцы, наслушавшись страшных историй о радиационных мутациях, с некоторым страхом поглядывают в сторону бывшей Базы. А о Демидовске рассказывают, что если приложить ухо к оставшимся ещё неразобранными рельсам, уходящим в мёртвый город, то слышно, как там продолжают работать на заводах призраки погибших жителей.
У нас в пулемётном отделении идут тактические тренировки. Я в основном таскаю короба с лентами к нашему достаточно старому, но ещё в хорошем состоянии ПК, а иногда и треногий станок к нему, превращая на позиции ручной пулемёт в станковый.
Но длится это у меня недолго, всего несколько дней.
— Рядовой Кузнецов, к командиру!
Вхожу в палатку.
— Рядовой Кузнецов! За ваши заслуги вы награждаетесь медалью «За достижения в области сельского хозяйства», а также повышением в звании и недельным отпуском! Поздравляю вас, ефрейтор Кузнецов!
— Служу Отечеству!
Командир роты протягивает мне руку, пожимает мою. Я лихорадочно пытаюсь сообразить, что всё это значит, может, меня перепутали с каким-нибудь сельхозказаком? Но из дальнейшего разговора выясняется, что никакой ошибки нет. Когда я впервые прибыл на мою новую родину, то проходил длительное собеседование перед поступлением на срочную службу. Тогда я и рассказал о применении для отпугивания здешней живности земной полыни, налаженном в православной обители отца Иоанна. Мой рассказ проверили, данные подтвердились, полынь решено было разводить вокруг полей и т. п. Так что награда оказалась заслуженной.
Выхожу из командирской палатки, раздумывая, что делать с этим неожиданно свалившимся отпуском. Но раздумья длятся не очень долго. Слышится вновь:
— Ефрейтор Кузнецов! К командиру!
Вхожу в палатку снова.
— Ваш отпуск временно отменяется. Только-что получен приказ, вы командированы для помощи в добывании посевного материала полыни в места её произрастания.
Неожиданно и здорово! Я немного уже успел соскучиться по тем краям, надеюсь, и с Леной удастся увидеться. Солдатские сборы недолги, на машине меня отвозят к находящемуся неподалёку полевому аэродрому. Присоединяюсь к группе из ещё нескольких солдат под командованием лейтенанта, назначенных в помощь ожидаемой тут экспедиции ботаников. Вскоре на наш аэродром прилетают и они, в СУ-80, российском самолёте с американскими двигателями. Интересно, как самолёты в этот мир протаскивают? Болтали, что тут до войны даже четырёхмоторные АН-12 были. Врут, наверно. Осуществляем посадку, присоединившись к экспедиции. Самолёт непривычного для обычного человека вида. Двухбалочный, посередине фюзеляж с опускающейся сзади широкой дверью-трапом.
Взлетаем. Знакомимся. Меня начинают расспрашивать, что там да как, ибо лишь я один из присутствующих в тех краях бывал, потому, собственно, меня туда и командировали. Делюсь знаниями. Перелёт долгий, с дозаправками. Хорошо, что кабина у СУ-80 герметичная, с микроклиматом.
Наконец, долетаем до области баз прибытия. Пилот связывается по радио с одним из наших фортов-заправок, узнаёт, что тут всё спокойно. Делает круги над разровненной недалеко от форта взлётно-посадочной полосой, и, убедившись, что всё в порядке, идёт на посадку. Посадка, это самое сложное и опасное в полёте, поэтому имеет место быть некоторый мандраж. Но всё проходит благополучно, садимся.
Высаживаемся из приятного микроклимата салона в здешнюю жару. Для нашей экспедиции уже подготовлены машины. Командирский джип и пара Лиазов, ощетинившихся круговой обороной бортовых стволов. Меня сажают в джип, показывать дорогу к полям обители.
Путь одолеваем без приключений. Рогачи, попавшиеся невдалеке, смотрят исподлобья на наши переваливающиеся на ухабах линкоры-Лиазы, пыхтят, но не нападают. Показываются полосы посадок полыни вокруг полей обители. Спрашивать разрешения на сбор посевного материала у хозяев никто не собирается.
Командир долго смотрит в сторону обители, нехорошо прищурившись, сплёвывает и говорит: «Руки чешутся на это быдло! Столько фермеров погибло за долгие годы, защищая свои посевы с оружием в руках, а этим наплевать. Ежели покажутся тут, не удержусь!»